Я вновь окинул город взглядом. Странно и наверно плохо мыслить подобным образом, но эти завалы, накренившиеся башни, рухнувшие мосты и будто бы взорванные изнутри высотки, были по-своему красивы. Не знаю почему, но я наслаждался видом. Был счастлив и свободен. Возможно, дело в том, что мне не над чем было думать. У меня не было насущных проблем и текущих желаний. Да, где-то там меня ищет космический колосс, а на одной из биллиардов планет меня ждет прекрасная эльфийка, и совсем уж рядом для этого масштаба за меня волнуются люди в разбившемся фрегате. Но всё это там, а здесь и сейчас я не могу ни на что повлиять и ничего ускорить: хоть расшибись — платформа быстрее не поплывет.
Я оглянулся. Локос и десяток охраняющих меня бойцов, рассредоточившись по платформе, внимательно всматривались в окрестности. Но первыми опасность заметили не они, ни даже пилот с доступом ко всем камерам платформы, а безмолвные андроиды.
В целях экономии ресурсов и удешевления производства голосовые системы боевым роботам не устанавливаются — при опасности или в случаях, когда машинам рационально было бы ответить или предупредить, они подавали коротковолновый сигнал с легкостью воспринимающийся сенсорами боевых доспехов. В общем, когда синтезированный голос завопил прямо в уши "опасность", я разобрался с обстановкой на удивление быстро.
Пятерка андроидов, стоявших на переднем крае платформы, засекла шевеление в километре по ходу движения: несколько темных фигур копошилось у подножья небоскреба. А поскольку роботы были не совсем тупыми, они оценили опасность в полной мере. Пилот принял решение сбросить скорость и, как оказалось, не ошибся: целехонькое здание вдруг частично разлетелось, а частично обрушилось на дорогу перед нами — и если бы мы продолжили движение с той же скоростью, сейчас были бы засыпаны тысячами тонн стекла и бетона.
— Разворачивайся! — заорал я, забыв, что в этом нет надобности. — Пилот, уводи машину в объезд!
— Не могу, Сияющий, — раздался в динамике голос с едва заметной хрипотцой. — Вторая платформа закрыла нам путь! Я уже велел пилоту подать назад, но та старая калымага едва слушается…
Он говорил что-то еще, но я уже не слушал. Моя рука самопроизвольно метнулась куда-то вперед и достала тяжелую четырехгранную стрелу прямо из воздуха. Я некстати вспомнил героя-Балаута, но забыл о нем уже в следующее мгновенье. Андроиды открыли огонь из энл-фалов, солдаты, подчиняясь отрывистым приказам сержанта, стали занимать места за стоявшими на краю в полный рост машинами. Сам сержант пригнуться не успел: в желтую линзу визора ткнула и отскочила стрела, я заметил синеватую вспышку, полыхнувшую при столкновении. Готов был поклясться, что сержант радостно оскалился под шлемом, но через мгновенье в то же место ударила вторая стрела. На этот раз никакой голубой вспышки не было: стрела пробила визор, вонзилась в глаз и необратимо повредила мозг — мой сенсор при наведении на падающего воина выдал "М", что в вольном переводе значит "никогда не воскреснет".
