“Итак, в первый раз за многие годы”, — сказал он про себя, доставая из стеклянного футляра пропуск, который получил в фирме впервые в жизни после стольких лет работы. Он, конечно, знал, что пропуск выполнен в форме пирамиды. На одной металлической грани было выгравировано название фирмы “Объединенная корпорация”, на другой — его собственный, нанесенный фотоспособом портрет. Он даже не смог вспомнить, когда его сфотографировали, но, должно быть, не так уж давно, потому что на портрете он был в галстуке, купленном совсем недавно. Наверное, сняли скрытой камерой в тот момент, когда он входил или выходил из здания компании.
— Мисс Кайндхэндз, — сказал он секретарше по селектору, — отмените на сегодня все встречи. Меня вызывает мистер Лит.
Зажав золотую пирамиду в руке, Джонатан пошел по узкому коридору к лифту.
— Тринадцатый, — сказал он лифтеру.
Лифтер, знавший его в лицо и хорошо изучивший его ворсистый твидовый костюм от Харриса, обеспокоенно засуетился.
— Все в порядке. Не волнуйся, — успокоил его Джонатан и показал пропуск.
— Да, сэр, — ответил лифтер. Он почти пропел эти два слова низким мягким голосом, будто оперный певец.
Потом он превратился в воплощенную серьезность, закрыл бронзовые двери и нажал кнопку этажа.
“Четырнадцать, а, может, шестнадцать лет”, — прошептал про себя Джонатан и погрузился в воспоминания.
Лифт нес его наверх — к славе, власти, богатству, а он плыл по волнам памяти, обращаясь к тем дням, когда он впервые появился в этом здании.
Он вспомнил, как вначале испытывал подспудный страх перед лифтами. Утро за утром лифт поднимал его на восьмой этаж, где располагался отдел рекламы, но ему все время казалось, что происходит какой-то обман, и что его везут не вверх, а вниз, все ниже и ниже, прямо в катакомбы гигантской пирамиды “Объединенной корпорации”. Поочередно загорающиеся лампочки лифта — 1, 2, 3 — не убеждали его в том, что он движется вверх. Движение лифта было настолько плавным, что оно практически не ощущалось, и, когда открывалась дверь, никто с уверенностью не мог сказать, на каком этаже он находится. Длинные узкие коридоры напоминали галереи шахты: в здании компании не было ни одного окна. Свечение, которое шло от стеклянных кирпичей, из которых была сооружена эта гигантская пирамида, исходило, скорее всего, от надежно скрытых электроламп, и его было невозможно отличить от дневного света.
— Фантазер! — упрекнул себя Джонатан. — Я счастливчик, мне феноменально повезло. Мне только двадцать семь лет, и я служу в “Объединенной корпорации”! Многие отдали бы все свои зубы, чтобы оказаться в моем положении!
