— Да, — сказал Хертцог, — я все понимаю. Он встал и принялся бродить по комнате, заложив руки за спину. — Хорошо, мистер Келлер, — наконец сказал он, остановившись возле дивана, на котором маленький торговец оставил свой атташе-кейс, — специальный посыльный доставит вам требуемую сумму не позднее оговоренного срока.
Произнеся эти слова, Хертцог принялся машинально поигрывать ручкой атташе-кейса, бесцельно перебрасывая ее из стороны в сторону. Келлер подошел к дивану и с чрезвычайно серьезным видом отодвинул свою собственность подальше от Хертцога.
— Большое спасибо, мистер Хертцог, — произнес он. — Я был просто уверен, что вы правильно оцените сложившуюся ситуацию.
— Да… — неопределенно протянул Хертцог, глядя, как посетитель покидает его кабинет.
Хертцог нажал кнопку вызова Хока Бэннистера и, подойдя к окну, принялся задумчиво насвистывать какой-то мотивчик. За окном вздымались на массивных бетонных блоках оснований разнообразнейшие строения Атлантиса. Вокруг них бушевал океан. Сегодня штормило. Небо было грифельно-серым, и от этого вода казалась ярко-зеленой с белыми полосами пены на гребнях высоких волн. Оконное стекло заливали потоки непрекращающегося дождя. В середине двухмильного бетонного периметра, окружавшего Атлантис, было спокойно. Но там, дальше, где огромные океанские валы, сталкиваясь друг с другом, пытались лизнуть белыми языками пены свинцовое небо, стихия бушевала вовсю.
Когда вошел Хок Бэннистер, Хертцог, не отрываясь от окна, тихо поинтересовался:
— Хок, что ты смог бы сделать за тридцать тысяч долларов?
— Вы имеете в виду, какие законы я смог бы нарушить за эту сумму? — уточнил Бэннистер, исследуя содержимое бара.
Это был крупный мужчина, во внешности которого, честно говоря, было крайне мало приятных; черт. Совсем недавно он пристрастился к пятидолларовым гаванским сигарам. Вот и сейчас, беседуя с Хертцогом, он умудрялся разговаривать лишь одной половиной своего лягушачьего рта. Вторая половина была занята курением и дегустацией напитка, извлеченного из бара.
— Тридцать тысяч, — продолжал развивать свою мысль Хок, — это сумма, которой при экономном расходовании кое-кому хватило бы на всю жизнь. Но для нас с вами этой суммы надолго бы не хватило, уж поверьте. Потому-то за такую сумму я смогу нарушить очень немногие законы, да и то, если в этом возникнет крайняя необходимость.
— А какие нарушения ты бы позволил себе за обыкновенные комиссионные с тридцатитысячедолларовой сделки?
