— Надеюсь, — усмехнулся Рой, утыкаясь носом в её мокрую макушку.
В ответ она уткнулась носом ему в шею и, вздохнув, принялась нежно покусывать кожу. Вскоре эта игра сменилась более решительными действиями, и они снова утонули в сладком тумане. В таком режиме они прожили ещё два дня, когда утром третьего в их номере раздался телефонный звонок. Звонил портье, сообщивший, что мадам спрашивает какой-то мужчина.
Накинув халат, Мелинда встретила пришедшего в дверях. Едва увидев его, она презрительно наморщила носик и, не удержавшись, скривилась:
— Какого дьявола тебе от меня нужно? Зачем ты приехал, Спенс?
— Мне сообщили, что ты неожиданно сорвалась с места и кинулась в Мексику. Мне пришлось бросить всё и приехать следом за тобой, чтобы выяснить, всё ли в порядке, — ответил мужчина, с подозрением заглядывая внутрь номера.
Но Мелинда, очевидно, хорошо зная его, встала так, чтобы пройти он просто не мог. Для этого ему пришлось бы силой отодвинуть её. Понимая, что ему здесь не рады, Спенс продолжал заглядывать за плечо Мелинды до тех пор, пока она окончательно не потеряла терпение.
— Хватит, Спенс — резко сказала она. — Ты убедился, что со мной всё нормально, и теперь можешь проваливать обратно. Моя личная жизнь тебя не касается.
— Значит, я не ошибся и там действительно мужчина. Ты моя сестра, я хотел бы знать, с кем ты проводишь время, — продолжал настаивать Спенс.
— Пошёл вон, пока я не попросила своего друга спустить тебя с лестницы, — зашипела Мелинда, словно раскалённая сковородка, на которую попала вода.
Услышав в её словах неподдельную злость, Рой плюнул на все приличия и, натянув джинсы, вышел в коридор. Встав в дверях, он сложил руки на груди и, поигрывая мышцами, спросил, подражая сленгу дешёвых громил:
— Детка, этот козёл расстроил тебя? Может, набить ему морду?
— Господи, Мелинда! Вот уж не думал, что ты опустишься до дешёвых альфонсов! — притворно возмутился Спенс, опасливо отодвигаясь подальше.
На всякий случай. Вид здоровенного полуголого мужика внушал ему вполне объяснимые опасения. Сам Спенс едва дотягивал до метра восьмидесяти в росте, имея при этом субтильное, если не сказать хилое телосложение. На первый взгляд он больше всего напоминал складной плотницкий метр. Одни углы и линии. Это же определение касалось и его лица.
— Не пачкайся. Он уже уходит, — презрительно фыркнула Мелинда, глядя на посетителя с нескрываемой ненавистью.
— Ты всегда была неразборчива в связях и знакомствах, — удручённо признал Спенс. — Я всегда говорил маме, что она слишком балует тебя.
