Фион, оскорблённый тем, что на него не обращают внимания, цапнул мальчишку за плечо. Фередир приласкал и его, насыпал коням в ясли овса, налил воды — колодец оказался прямо тут же, в дальнем углу помещения, вода стояла вровень с краем каменной трубы. Оруженосец натаскал её складным кожаным ведром, ещё раз приласкал коней (обоих), проверил привязи и, собрав в охапку вещи, пошёл в здание…
…Эйнор выбрал небольшую комнату с одним окном, в котором уцелели все стёкла. И кровати тут тоже были, хотя и без матрасов и прочего. Рыцарь, не чинясь, уже успел навести порядок и сам переоделся в сухое. Кивнул Фередиру:
— Переодевайся, я накрою. Голодный?
— Угу. — Сев на кровать, Фередир начал стаскивать сапоги.
После шести дней и ночей в тумане такое помещение может показаться самым лучшим на свете. В комнатке был даже камин, но дров не имелось, да и не так уж холодно, в конце концов. Особенно если одет в сухое и хорошо поел. Фередир, поев, потянулся было к оружию, но неожиданно зевнул. И сообразил, что уже поздний вечер, почти ночь.
— Ложись, — отрывисто бросил Эйнор. Он сидел за столом, не двигаясь. — Будем ждать.
— Ты разбудишь на смену? — уточнил Фередир, даже не пытаясь возражать (кровать с разостланным плащом и вещмешком вместо подушки манила, как перина). Эйнор ничего не ответил, только мотнул головой на кровать…
…Как назло, уставший до предела и только что мечтавший лечь Фередир спал плохо. И не то чтобы не спалось — в том-то и дело. Засыпал, а потом вновь какая-нибудь мелочь, на которую и внимания не обратишь, будила, словно резким толчком в бок. То скрипнули стропила, то блоха укусила (вот кого они тут кусают обычно-то?!), то словно бы прямо в комнате раздаётся отчётливый чужой голос… а то и вообще словно бы кто-то знакомый ясно окликает, ясно и тревожно. Фередир не вскидывался, только открывал глаза, обводил взглядом комнату, чтобы убедиться, что всё нормально, снова проваливался в сон — и опять всё повторялось заново.
Просыпаясь, оруженосец снова и снова замечал, что Эйнор неподвижно сидит за столом. В одной и той же позе — голова сбычена и повёрнута к окну, длинные пальцы сплетены под подбородком. Сперва Фередир подумал, что Эйнор говорит с кем-то. Но нет. Когда рыцарь говорил, то его лицо было отсутствующим. Сейчас — угрюмым и сосредоточенным.
Эйнор слушал. И то, что он слышал, ему не нравилось.
Седьмой или восьмой раз Фередир проснулся — он не помнил. На этот раз его разбудил сон (это он сейчас понял, что сон, а так казалось — явь.) Какая-то сводчатая зала, как в княжеском дворце, но мрачная, страшная, а вдоль стен холодно пульсируют голубые огни…
