– Иди и продолжи занятия, – наставительно произнёс Тамэтоки. – А после зайди в мои покои.
Мурасаки снова поклонилась.
– Как пожелаете, отец, – проворковала она, а затем удалилась вслед за учителем.
Тамэтоки проводил её долгим взором, размышляя:
– Она вырастет красавицей… Она так похожа на Саюри… Через пару лет надобно подобрать ей достойного жениха, а до сего момента совершить обряд обручения.
Судьба дочери всё чаще беспокоила Тамэтоки. В его нынешнем положении, сановника департамента наук в отставке, он не мог рассчитывать на завидного зятя. Увы, судьба нанесла Тамэтоки неожиданный удар: его покровитель император Кадзан постригся в монахи и удалился в горную обитель, дабы служить богине солнца Аматэрасу, оставив императрицу Сейси и своего малолетнего сына Итидзё на попечение регента Фудзивары Канаиэ.
Тамэтоки всё чаще подумывал над тем, чтобы написать прошение императрице Сейси, а также, Фудзиваре Канаиэ, регенту при малолетнем императоре, с которым состоял в дальнем родстве. По правде говоря, Тамэтоки почти не рассчитывал ни на милость Сейси, ни на милость Каниаэ.
Но однажды, пробудившись в час Зайца[5], взял чистый лист рисовой китайской бумаги, обмакнул токую кисточку в тушечницу и написал отменной каллиграфией:
«Припадаю к Вашим ногам, о, Яшмовая госпожа!
Я много лет верой и правдой служил вашему супругу, императору Кадзану. Ныне он возносит молитвы Богине Солнца! Увы, я пребываю в своём имении всеми забытый и с тоской издали созерцаю сорок восемь дозорных костров столицы.
К тому же скончалась моя обожаемая жена Саюри… Я безутешен… Но моя дочь Мурасаки достойна всяческих похвал, ей скоро исполнится тринадцать – и по всему видно быть ей красавицей. Она с радостью будет прислуживать у дверей с золотыми петухами[6].
Мой сын Нобунори уже повзрослел, грядёт его четырнадцатая весна, он почёл бы за счастье поступить на службу хотя бы на скромную должность помощника толкователя законов.
Всегда преданный дому Дракона, Фудзивара Тамэтоки»
Тамэтоки окинул придирчивым взором письмо и отложил его. Затем он положил перед собой ещё один чистый лист и написал:
«Приветствую Вас, о, досточтимый регент…»
* * *
Яшмовая госпожа всё реже покидала свои покои в Кокидэне, дворце, построенном почти два века назад. Её сын Итидзё вошёл в возраст и женился на юной Садако. Поэтому матушка императора была вынуждена делить дворец с невесткой, которую при дворе величали госпожой из Северных покоев. И по её приказу началось спешное строительство Малого дворца Когосё, предназначенного для Садако.
