Фрейлина, ведомая чувствами, схватила кошечку и прижала её к груди.
– Благодарю тебя! – с жаром воскликнула она. – Теперь мы спасены.
Девушка посадила кошечку в корзинку. Та не сопротивлялась, видно животному понравилась новое обиталище. Фрейлина привела себя в порядок и поспешила в покои госпожи Садако.
Там уже царило смятение. Госпожа Садако встретила новую «мамку» строгим взглядом.
– Где ты прохлаждалась? – возмутилась супруга государя. – Ты потеряла Мёбу!
К всеобщему удивлению фрейлина поставила к ногам госпожи корзинку, в ней как ни в чём ни бывало, сидела Мёбу.
– Госпожа кошка всегда была со мной, я не спускала с неё глаз, – уверенно солгала фрейлина.
Госпожа Садако удивилась.
– Как? А это кого же мне принесли? – она указала на настоящую Мёбу, безмятежно устроившуюся на руках одной их фрейлин, мечтавшей стать мамкой и завоевать расположение Садако.
– Не знаю, моя госпожа, – невозмутимо ответила юная фрейлина. – Но сказать по правде, – она махнула рукой в сторону настоящей Мёбу, – уж очень похожа на вашу любимицу.
Госпожа Садако поочерёдно смотрела то на одну кошку, то на другую.
– М-да… Очень похожи. Ну, что ж путь обе остаются при дворе. И обе будут чиновниками пятого ранга. Придётся заказать ещё одну шапочку из прозрачного шёлка…
Начало мая всегда ассоциировалось у меня с цветением мальвы. Эти нежные бело-розово-сиреневые цветки напоминают мне о моей робкой юности, о тех временах, когда я уже не вышла замуж за Норимицу. Это было прекрасное невинное время. Тогда всё казалось мне таящим тайный смысл, в том числе и цветки мальвы. Я любила срывать нежные цветки и украшать ими волосы…
И вот я зрелая женщина, у меня есть муж. На протяжении пяти лет я делю с ним ложе, но, увы, до сих пор не понесла ребёнка. В то время как его визитные жёны давно приобрели статус матерей и соответственно уважение своих семей и окружающих. Мне же приходится нелегко… Я ежедневно молюсь древним богам Ямато, а также Будде, дабы они ниспослали мне ребёнка. Но тщетно…
И потому в этом году я намерена отправиться на праздник камо-мацури, который вот уже с незапамятных времён проходит в Хэйане.
Я поднялась чуть свет, надела скромное кимоно цвета спелой сливы, облачилась в пурпурную накидку и отправилась в покои Яшмовой госпожи. Она уже пробудилась. Прислуга сновала туда-сюда, во всём чувствовалась праздничная суета.
Я считаю, что из всех сезонных праздников, почитание мальвы, самый лучший. В воздухе, даже в Кокидэне, витают ароматы аира и чернобыльника. Все кровли украшены аиром, даже высочайшие чертоги Кокидэна, императорского дворца и павильоны наложниц. Небо в этот день всегда ослепительно голубого цвета. Лишь полёт редкой птицы нарушает его кристальную чистоту.
