– А почему ты должна ехать и решать ее проблемы? Сама же сказала – просто приятельница.
– Я не говорила «просто», – резко оборвала любовника Марина. И уже совсем другим, мягким тоном продолжила: – Ну а кто ей здесь еще поможет? И в Москве у нее только мама-пенсионерка. Упекут ведь девчонку в тюрьму.
– Ну а почему ты-то? Почему она этой риэлторше не позвонила? Пусть она и рвет в Анталью. Что я один буду в этой дыре делать?
– Поехали со мной, – неуверенно предложила Марина.
– Еще чего придумала! У меня отпуск – всего две недели, а я буду тратить его на сиденье в паршивых полицейских участках! Имею я право раз в году нормально отдохнуть?!
– Конечно, имеешь. Да, лучше будет, если ты останешься. И номер тогда сдавать не надо, я с собой только самое необходимое возьму. Даст Бог, все окажется недоразумением – и я вернусь. А если нет, ты мой чемодан в Анталью захватишь…
Игорь мрачно смотрел в сторону, выстукивая пальцами марш «Прощание славянки». Марина несколько раз поднимала глаза, не решаясь заговорить. Наконец осмелилась:
– Игорь, дай мне немного денег, чтоб я могла там какой-нибудь дешевый номер снять, и на еду. Ой нет, наверное, мне много надо… Таньке же адвоката нанимать придется. Господи, голова кругом идет! Из местных ведь нельзя брать? Лучше нашего. У тебя, ты говорил, в московской коллегии друг работает.
– Не друг, а знакомый. Вел пару дел моей фирмы. Но он по гражданским специалист, а тут нужен по уголовным.
– Позвони ему, пожалуйста, – с мольбой в голосе попросила Миронова. – Посоветуйся, что можно сделать.
– Хорошо, – с неохотой согласился Грохотов. – Давай только выйдем отсюда, чтоб я все это не при людях обсуждал.
Выйдя из корпуса, Игорь пошагал по свежестриженому газону за куст китайской розы. Марина осталась стоять возле одного из бассейнов, который именовался «тихим». Детей младше четырнадцати сюда не допускали даже в сопровождении взрослых. Шезлонги вокруг голубой, закованной в ультрамариновую плитку глади занимали большей частью престарелые немецкие пары, с утра до вечера резавшиеся в карты.
С полминуты до Мироновой еще доносился веселый голос любовника. По обрывкам фраз она поняла, что тот отчитывается перед приятелем-адвокатом о том, как проходит отдых. Потом слов стало не разобрать – видимо, Игорь отошел еще дальше.
Вернулся он минут через десять.
– Повезло твоей Таньке. В Анталье сейчас отдыхает одна тетка-адвокатесса из Славкиной конторы, на все руки мастер – и по гражданским, и по уголовным. Он обещал через пару минут номер ее мобильного скинуть. Ну, и сам ей позвонит, предупредит, что ты моя протеже. Грохотов, знаешь ли, клиент завидный, должны расстараться.
