– Да что я самоедством занимаюсь! – вслух урезонила себя Настасья. – Отдыхать же приехала!
– Отдыхать, конечно! – Настя вздрогнула. Кемаль подошел неслышно и стоял совсем рядом за спиной.
– Подслушивать нехорошо, – проворчала она.
– Я ж не знал, – Кемаль развел руками, – что ты любишь сама с собой разговаривать. Не сердись. Кстати, я тебе про одну встречу не рассказал, которая в тот день в баре произошла. Это задолго до твоего появления было, сразу после обеда. Входят трое мужчин, садятся за столик, заказывают воду, кофе. Лицо одного мне кажется знакомым. И тут меня осеняет, что это владелец того самого отельчика, который мы торгуем! Я у отца фотографии с переговоров видел. Сначала я даже испугался, ведь мне с ним на следующий день предстояло договор обсуждать, а потом плюнул и стал нарочно ему все с поклоном подавать.
– Короче, похулиганить решил?
– А теперь представь его физиономию, когда на следующий день он входит со своим юристом в зал переговоров в дорогом отеле в центре Мармариса…
– Обычно обслугу не запоминают, – усомнилась Настя.
Кемаль лукаво подмигнул:
– Но ты же меня запомнила! Так вот, он все смотрел на меня, лоб морщил, пальцами шевелил. Наверное, никак понять не мог, когда у него галлюцинации случились, вчера или сейчас.
В этот момент на верхней палубе появился матрос-официант. Он улыбнулся Насте и что-то спросил у Кемаля. Тот ему коротко ответил. Матросик тут же испарился.
– Мы сейчас встанем на якорь и искупаемся, – сообщил Кемаль. – Ты хорошо плаваешь?
Настя вздохнула:
– Не очень.
Когда они спустились на нижнюю палубу, яхта уже стояла на якоре. Откуда-то из-под потолка Кемаль вытащил ярко-розовую длинную палку из мягкого пенопласта.
Бросив ее на воду, Настя прыгнула следом. Кемаль оказался рядом через секунду:
– Не бойся, я все время буду рядом. А вместе тонуть начнем, ребята спасут. Они плавают, как дельфины. Сейчас тут побултыхаемся, отойдем еще на милю – там скала будет. Шавкат хочет тебе один фокус показать. – Насте послышалась в его в голосе то ли зависть, то ли ревность.
В прозрачной прохладной воде они пробултыхались почти час. А потом был фокус, во время демонстрации которого Настя, как она сама выразилась, поседела на полголовы. Шавкат, тот самый, что обслуживал их за завтраком, прыгнул за борт и, проплыв под водой с десяток метров, вынырнул у подножия высоченной скалы. Ловко подтянулся на руках, вскарабкался на узенькое плато, а потом, как обезьяна по дереву, взобрался на самую вершину. Постоял немного, картинно выставив вперед грудь, послал Насте воздушный поцелуй и сиганул вниз. Тищенко охнула и плюхнулась на стоящую вдоль борта яхты скамью, потом вскочила и стала смотреть в центр воронки, образовавшейся от стремительного погружения. Шавкат все не всплывал. Настя обернулась к Кемалю и двум другим морякам:
