- Да, да конечно, - проговорил он рассеяно, нажимая кнопку вызова.
В кабинет вошел санитар.
- Проводите больного в палату.
Старик медленно поднялся и, сгорбившись, пошел за санитаром.
Настроение у Сергея окончательно испортилось, осознание своей уязвимости прочно засело в нем, поборов все другие чувства. Он попытался всмотреться в свою жизнь, и она показалась ему нелепой. «Отмыть свою душу. Но как? – мысленно выкрикнул Сергей. – Ты не сказал мне главного, старик, ты не сказал, как это сделать?»
- Иван, спустись с небес на землю. Нам скоро нечего будет есть.
Иван трудился над книгой, позабыв обо всем на свете. Слова Маши заставили его оторваться от работы; то, чем он сейчас занимался, денег не приносило, так что в данном случае Машенька была абсолютно права.
- Прости, любимая, я увлекся. Как у нас с финансами?
- Это ты прости, что отвлекаю тебя от книги, но у нас действительно нет денег. В школе нам не платят уже второй месяц, а те деньги, которые ты получил за статью, я потратила на одежду девочкам. Они так быстро растут. Нужны еще тетради, учебники. Сейчас все так дорого. А тут еще этот митинг. Наш профсоюз хочет вывести учителей на площадь.
- Ты собираешься туда идти?
- Еще не решила. Не люблю клянчить, даже если свои, заработанные. А ты, что посоветуешь?
- Я думаю, что тебе лучше остаться дома, мало ли, что там может произойти.
Иван усадил Машу рядом и крепко обнял. Она просияла, нежно прильнув к его плечу, затем, слегка отстранившись, ласково взъерошила ему волосы. Иван почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он до сих пор влюблен в жену, как мальчишка, и несказанно рад этому чувству.
- Каким же я был ослом, что заставил тебя волноваться из-за денег. Я обязательно что-нибудь придумаю. Мужик я, в конце концов, или нет?
Поцеловав жену, Иван направился к телефону, и после минутного размышления, набрал номер редактора «Горячих новостей».
- Юрий Александрович, это я, Иван. Есть для меня что-нибудь? – получив утвердительный ответ, повесил трубку.
Через час Иван был в редакции. Здесь, как всегда стояла обычная суматоха: сотрудники газеты бегали по коридорам с бумагами и бутербродами, на ходу ели, на ходу общались. Ивана всегда раздражала атмосфера напыщенности и чрезмерной деловитости этих элитарных заведений; нарочитая небрежность здесь считалась признаком хорошего тона, а панибратство между коллегами – общепринятой нормой. Столкнувшись в коридорах редакции с Иваном, журналисты спешили похлопать его по плечу, спрашивая, как его дела, но, не дожидаясь ответа, удалялись прочь, всем своим видом демонстрируя, до какой степени он и его дела им безразличны.
