Патрик не знал, что ответить, и возникла пауза.
— Возьмите палочку и высушите свои слезы, — сказал Грейнджер.
Патрик повиновался.
— И запомните: я не считаю проблему ликантропии нерешаемой. Если вы зайдете в мой кабинет после занятий, я ознакомлю вас с недавней и весьма перспективной, на мой взгляд, разработкой японских ученых, за проектом которых я внимательно слежу уже полгода. Их эксперимент находится на самой сырой стадии, но скоро он станет сенсацией. Я надеюсь, при условии его успешной апробации, посоветовать этот курс вашему брату. Он может существенно облегчить его состояние.
Патрик поднялся с пола и подтянулся.
— Жду вас сегодня в пять. Впрочем, если вы желаете, можете посмотреть статьи про этот новый метод заранее — зелье Родственной Помощи, посмотрите о нем в библиотеке последние номера «Алхимического вестника». Даже лучше, если вы, зайдя ко мне, сможете поделиться своим впечатлением о прочитанном, беседа будет более содержательной.
— Спасибо, сэр, — сказал Патрик.
В пять часов в кабинет декана стучался уже совсем другой человек: полный надежды и силы, просто распираемый множеством планов.
— Войдите, — спокойно отвечал профессор Грейнджер. — И садитесь.
Патрик сел.
— Вы прочли статьи, как я полагаю?
— Да, сэр.
— Отлично. Тогда расскажите, что вы из них поняли.
Патрик собрался с мыслями и начал речь:
— Я понял, сэр, что это универсальное зелье, которое используется для сложных случаев, когда другие способы не помогают. И ликантропию взяли за основу как подходящий пример. Разработчики считают, что организм самого больного не справляется с болезнью, но его слабость можно укрепить, призвав на помощь силы всей семьи. Чтобы с болезнью боролись все, кто хочет отдать силы на эту борьбу, кто болеет душой за своего больного родственника и имеет силы ему помочь. В зелье добавляют частицы крови всех близких больного, кто предложил себя в доноры, дают пациенту регулярные дозы, и в нем борется с болезнью уже не только он сам, но и его здоровые любящие родные. Если они действительно любят его и хотят помочь, болезнь может отступить.
— Пять баллов Слизерину. Вы прекрасно разобрались, мистер Люпин, и поняли всё правильно.
— Спасибо, сэр.
— Я побеседовал на эту тему с вашей семьей, они находят зелье перспективным и ждут его апробации с тем же нетерпением, что и я. Думаю, года через два можно будет успешно приступать к испытанию курса.
Патрик переспросил:
— Через два года?
— Полагаю, тогда зелье будет достаточно испытано и разработано.
