Понимание, как известно, — очень субъективный процесс. Он может быть односторонним, когда врач понимает, а пациент нет. В этом случае врач считает своей обязанностью убедить пациента, а если тот вдруг не поддается убеждению, то врач упрекнет его в сопротивлении. В этом случае, то есть когда понимание односторонне, можно спокойно говорить о непонимании, потому что в принципе не важно, понимает ли врач; но все зависит от того, понимает ли пациент. Поэтому понимание должно быть, скорее, взаимопониманием как плодом совместных размышлений. Опасность при одностороннем понимании состоит как раз в том, что врач составляет суждение о смысле сна на основании предвзятого мнения, соответствующего теории или даже истинного по существу. Но оно не вызовет добровольного согласия пациента и потому практически неверно; неверно еще и потому, что предвосхищает и тем самым парализует развитие пациента. Пациенту нельзя внушить истину, при этом мы обращаемся только к его голове, он должен сам дойти до этой истины — тогда мы достигнем сердца, что затрагивает глубже и действует сильнее.
Если же толкование врача соответствует только какой-либо теории или иному предвзятому мнению, то, даже если удастся убедить пациента или достичь известного успеха, причиной будет главным образом внушение, в отношении которого не следует тешиться иллюзиями. Конечно, в суггестивном воздействии нет ничего плохого, но его успех имеет свои пределы, оно также влияет на самостоятельность характера, что на длительную перспективу нежелательно. Тот, кто занимается аналитическим лечением, имплицитно верит в смысл и ценность сознавания, благодаря которому ранее бессознательные части личности подчиняются сознательному выбору и критике. Это ставит перед пациентом проблемы и требует сознательных оценок и решений. Но это означает, по существу, прямую провокацию этической функции и мобилизацию всей личности. Поэтому в отношении созревания личности аналитическое вмешательство стоит намного выше, чем внушение, представляющее собой нечто вроде волшебного средства, действующего во тьме и никогда не предъявляющего этических требований к личности. Внушение — всегда иллюзорное и лишь вспомогательное средство, поэтому его по возможности следует избегать как несовместимого с принципом аналитического лечения. Конечно, во избежание суггестии врач должен осознавать ее возможность. Бессознательно же для него остается более чем достаточно суггестивного воздействия.
