Нэнси и Джозеф открыли было от удивления рты, но тут же их и закрыли, глянув на Джорджа. Тот все еще сидел на краю ванны и хохотал от души, до слез, которые время от времени вытирал.
Вскоре появилась и Лили. Глаза у нее буквально полезли на лоб, когда она глянула на своих родственничков. Недаром мать была против ее брака с Джозефом. Семейка Маркхэмов пользовалась дурной славой.
Какими-то они были странными.
Кэйт помчалась в больницу, как только ей сообщили, что Мэнди Келли скончалась. Ну вот, теперь уже два убийства! Она поразилась, увидев Патрика Келли: конечно, он тяжело переживал смерть дочери, но чтобы так сразу состариться… Келли нельзя было оторвать от дочери, которую он крепко прижимал к себе. А ее надо было срочно поместить в ледник. Войдя в палату, Кэйт сделала знак всем отойти от постели и приблизилась к Патрику.
— Мне искренне жаль, мистер Келли, но мы сделаем все возможное, чтобы найти виновника вашего несчастья.
Услышав ее нежный голос, Келли поднял покрасневшие глаза.
— Ей было всего двадцать два, совсем ребенок. Я купил для нее салон, вы знаете… — Голос его дрогнул. — Маленький такой, славный салон. Она справилась бы, она была неглупой девочкой. Мозги у нее работали хорошо, просто великолепно. — Он прикусил губу. — Как же я теперь буду без Мэнди? — Его печальный голос проник в самую глубину сердца Кэйт. — В ней была вся моя жизнь!
Кэйт обняла его за плечи, и он заплакал, уткнувшись ей в плечо. Она ласково провела рукой по его волосам.
Патрик Келли специализировался на «перехвате собственности», и в этом, как говорили, не знал себе равных. Он мог завладеть чем угодно: от автомобиля до крана или большой яхты. Настоящий рвач! Так его и называли и друзья и враги. «Бизнес» его был не вполне законным, и Кэйт это прекрасно знала. Ему принадлежали также секс-лавки, массажные салоны и прочие подобные заведения. И тем не менее Кэйт не могла сейчас не испытывать симпатии к этому убитому горем человеку. Не важно, чем он занимался, но он был любящим отцом и мужем, и Кэйт завидовала его покойной жене, любовь к которой он все еще хранил.
— Пойдемте, мистер Келли, я отвезу вас домой! Здесь уже делать нечего.
Кэйт тихонько оттащила Патрика от постели. Он, прижавшись к ней, горько плакал, и плечи его под дорогим изящным пиджаком вздрагивали.
Наконец он немного успокоился, и Кэйт увела его из палаты, бросив на ходу сержанту Уиллису, который им встретился, что необходимо здесь все закончить, а она отвезет Патрика Келли домой.
