Из Петрограда Лена поездом поехала назад, в Германию, но в Риге ее арестовали, приняв за большевистского агента. Спасло лишь то, что должность латвийского верховного прокурора занимал тогда социал-демократ Озолис, который хорошо знал Лену по лагерю военнопленных в Германии, где сидел сам. Озолис заявил, что девушка не вызывает у него никаких подозрений, и приказал отпустить ее.
Вернувшись домой, Лена вновь включилась в активную партийную работу. Ее определили секретарем Клары Цеткин, крупнейшей деятельницы международного коммунистического движения, которая жила в Зилленбахе, возле Штутгарта. Там Лену опять арестовали, но продержали в заключении недолго. Потом она выехала за границу — работала в Вене под руководством Бела Санто, о котором я уже упоминал, в так называемом «Балканском бюро», поддерживающем связи с балканскими компартиями.
Лену отличала верность не только долгу, но и товарищам, в особенности, если те попадали в беду.
Среди лучших подруг Лены была жена Артура Эверта — одного из руководителей КПГ в 1925—1929 годах. Мы звали ее просто Сабо (от ее девичьей фамилии — Саборовская). В начале 30-х годов Эверты жили в Бразилии. Там их обоих арестовали. В результате пыток в тюрьме Артур Эверт сошел с ума. Его освободили и позволили вернуться на родину лишь через двадцать лет. Став полным инвалидом, он прожил недолго и умер в 1959 году в Германской Демократической Республике.
Судьба Сабо оказалась не менее трагичной. Эту измученную в тюремных застенках женщину бразильские власти решили передать в руки гитлеровцев в газетах промелькнуло сообщение, что жену коммуниста Эверта на таком-то пароходе отправили в рейх. Мы с Леной решили спасти Сабо. Удалось установить, что, пароход должен зайти во французский порт Дюнкерк, а дотом следовать дальше. В эти дни Лена не спала ночью, обдумывая план похищения подруги, полагая, что именно этот момент наиболее подходяще. Лене удалось каким-то образом (в те годы мы еще жили в Париже) найти путь к одному из министров правительства Народного фронта, стоявшего у власти во Франции (кажется, то был министр по делам молодежи и спорта). Лена уговорила его отправиться с ней вместе в Дюнкерк, задержать там германский пароход, на котором везли Сабо, сделать обыск и освободить узницу. Все было так и сделано, но, к сожалению, несчастной женщины на судне не оказалось. Потом выяснилось, что жену Эверта отправили на другом пароходе, который шел следом за этим. Однако его капитан, из-за инцидента с первым немецким судном в Дюнкеркском порту, получил указание не заходить ни в одну французскую гавань. Немецкие фашисты бросили Сабо в тюрьму, где она скончалась, кажется, в сорок первом году.
