Мы говорили на разные темы, избегая главного. Пакбо был живым, приятным собеседником. Он охотно рассказал о себе, упомянул, что женат, но детей у них нет.
Как и я, он уже успел изрядно поездить и повидать. С той лишь разницей, что меня носила по свету беспокойная судьба эмигранта, а его гнал из страны в страну кипучий темперамент газетчика. Где он только не работал! В Париже и Лондоне, в Лейпциге и Барселоне… Был на испанском фронте, писал репортажи и статьи в защиту Испанской республики. Ну а теперь наконец возвратился в Берн.
Пюнтер-Пакбо мне понравился. Он производил впечатление человека, обладавшего широким кругозором.
Коля почти не участвовал в нашей беседе. Он ел, пил, изредка из вежливости вставлял в разговор фразу-другую и снова умолкал. Но слушал внимательно. А когда мы с Пакбо наговорились, перевел беседу в деловое русло.
— Вам нужно условиться о следующей встрече, — сказал в конце разговора Коля. — Вы, Отто, отныне передаетесь в подчинение Альберта (под таким именем я представился Пакбо). Все задания, которые он будет давать вам, — задания Центра.
Коля ушел первым. Я знал, что сейчас он отправится на вокзал и сядет в экспресс Берн — Париж. Мы с Пакбо договорились о свидании на ближайшие дни. Последним ночным поездом я уехал в Женеву.
С этого времени я возглавил группу в Швейцарии.
Колю мне больше не пришлось повидать. Правда, спустя недели две из Москвы пришла от него открытка. Коля поздравлял меня и жену с праздником Первое мая.
Встречаться с Пакбо в Женеве мне, конечно, не следовало: он не должен знать, где я живу. В Берне же за Пакбо следили, и он был там слишком известен. Безопаснее всего повидаться в другом городе либо где-нибудь на полпути между Женевой и Берном. Например, на станции Шебр. И там условиться о месте очередного свидания. Пока, пожалуй, хватит одной-двух встреч в неделю. А как наладить связь в дальнейшем, надо еще поразмыслить.
В назначенный день мы встретились на маленькой безлюдной станции Шебр. Стояла июньская жара. Мы медленно, как бы прогуливаясь, пошли от станции по проселочной дороге, петлявшей среди виноградников. Будто невзначай я оглянулся.
— Проверяете, не привел ли за собой хвост? — шутливо спросил Пакбо. Можете быть спокойны: единственный пассажир, вышедший на этой станции, был я. Специально пронаблюдал.
— Вам, Отто, надо быть очень осмотрительным. Нам поручено слишком серьезное дело, чтобы ставить его под удар опрометчивыми действиями. Коля сказал, что вас уже пытались провоцировать подозрительные люди. Он уверен, что вы взяты на заметку в гестапо, не говоря уже о здешней полиции. А то, что Швейцария наводнена немецкими агентами, вам известно лучше, чем мне.
