К слову, бабушкино отрицание было не единственным негативным обстоятельством.
Была еще некая Лера – длинное надменное лицо, пшеничные волосы до талии, татуированные крылья на лопатках, – которая миллион лет Данилу знала, весь этот миллион лет с ним спала, снисходительно прощая прочих любовниц и считая его безусловной собственностью. О ней Надя узнала не сразу. Данила сам обмолвился – между дел, нехотя, и тут же попытался перевести разговор на другую тему, но оторопевшая Надя вцепилась в него, надавила и все выведала. У Леры тоже был мотоцикл, когда-то она работала манекенщицей, но из модельного агентства ее выгнали за те самые татуированные крылья. У профессиональной модели не должно быть тату.
– Но как же так… А я? – В Наде не было злости, только обида, недоумение.
И еще надежда, что раз он держится так уверенно и непринужденно, то все возможно распутать, исправить, решить.
– А что ты? – Он поцеловал ее в макушку. – Я тебя люблю.
Это было сказано не впервые. Надя уже успела пережить, пересмаковать это «люблю», впустить его в сердце, принять как должное.
– А… она? Зачем тогда она?
– Ну ты понимаешь… Лерка мне как сестра. Почти.
– Ничего себе, сестренка! Тогда это называется инцест.
– Да что ты, в самом деле? Это правда ничего не значит. Не могу же я сказать, что не буду с ней больше общаться. Мы в одной компании. Она тоже всегда на Воробьевых.
– Я и не прошу перестать с ней общаться, – возразила Надя. – Мне просто хотелось бы, чтобы ты больше с ней не спал.
– Ну… Я попробую. – Только Данила мог сказать эти слова таким тоном, что его не хотелось немедленно убить, а потом вырезать сердце и пустить на котлеты.
– То есть ты не обещаешь?
– Наденька… Я тебя люблю. У нас особенные отношения, разве ты не видишь? Думаешь, я часто такое говорил? Я сразу понял, что у нас что-то получится. Поэтому и решил быть с тобой честным.
– Разве это честность? Это только звучит как честность. А на самом деле ты просто пытаешься узаконить обман.
– Долой пафос! – Он открыл бутылку легкого пива о краешек стола.
Протянул ей, и Надя послушно сделала глоток. Ее мутило.
– Боюсь, у меня так не получится…
– Все будет хорошо. – Он притянул ее к себе и крепко, до боли, обнял. – Лера – это же просто так… Но если не получится, неужели ты думаешь, я предпочту это «просто так» тебе?
Это были именно те слова, которые Надя рассчитывала услышать. Она до конца так и не поняла, шли они от сердца или от головы. При всей своей дремучести Данила был неплохим психологом – у него был талант чувствовать людей.
