Проблема богооставленности — это проблема исчерпанности всего. Терпения, смысла, сил. Не случайно идеи «конца истории» в разных видах, от коммунизма и Фукуямы до глобальной катастрофы, кризиса и конца света, цветут и пахнут тем пуще, чем сильнее секуляризируется почва общественного сознания.
Если Бога не станет окончательно — конец света останется единственным «чего есть святого». Может быть.
Поэтому отвечать на вопрос «как жить» надо громогласно и жизнерадостно:
— Фиг знает, дорогая редакция! Как-то надо!
Помните, в книжке писателя Коринца «Там, вдали, за рекой», дядя учит племянника рисовать ЭТВАС?
Перечитайте, книжка очень хорошая.
Он очень правильно его учит. На все вопросы племянника, что же такое ЭТВАС (а это, по дядиным рассказам, была крутейшая штука, и мальчику было жизненно важно её увидеть, представить, понять), он громоподобно орёт «не знаю». Ищи, дескать, твори. И мальчик рисует, рисует — наобум, вслепую, отчаиваясь, — и иногда дядя кричит «Вот, это настоящий ЭТВАС!..»
А иногда нет.
(Этика нелинейных процессов)
Где-то читал, что у правильных этичных китайцев, когда тонет лодка с дедом, отцом и внуком, спасать надо деда.
И где-то читал, что когда у нас был кризис, правительство спасало банки, а не предприятия и граждан, то есть не вкладчиков, без которых банки и вовсе-то не имеют смысла.
По-моему, это очень по-китайски.
Ведь вроде и китайцам логичнее спасать отца: он и родит нового сына, и сможет сам стать дедом. А спасают немощную абстракцию, небесный китай.
Банки — это тоже небесный китай экономики. Без них она в нынешнем виде существовать не будет, а другого вида у неё нет. И, пока её не будет вообще, очень даже можно забыть, зачем она была вообще нужна, и жить дальше без неё — то есть вовсе без никакого китая: не китайцами жить, а просто людьми. Вот что страшно.
Мне очень нравится смотреть по компьютеру такие американские фильмы, где человек теряет всю-превсю память и принимается жить с листа: не слесарем и не наёмным убийцей, а вот просто оказавшимся наедине со своими органами чувств человеком. Обычно в таких фильмах человек, бывший прежде нехорошим, становится хорошим. И главное для него — не вспомнить, что всё нажитое им за жизнь плохое — это его плохое. Что всё это плохое — его. Ну, отказаться от имущества.
Потому что память, опыт, знания-убеждения — всё это заражено вирусом греха, всему этому сопутствует человечья, слишком человечья испорченность.
