Вчера мы были в гостях в соседней палате – у Димочки. Димочка на два месяца младше Ксюши. Димочка лежал в реанимации, у него дифтерия с сильнейшими осложнениями: на сердце и на нервную систему. Кстати, у Димочки прививка была, но от дифтерии она его не спасла. Как и всех остальных, кто здесь. Во всём отделении только Ксюша без прививки.
Димочка – прелестный мальчуган. (Нет, всё-таки со свечкой было лучше!) А ещё Димочка удивительный хохотун: даже когда он плачет – кажется, что смеётся. Тоже парадоксальный ребёнок. Ему делают много уколов (шесть раз в день!), но уколы он переносит стоически – без слёз, сам ложится на животик и спускает штанишки. Его так нещадно колют уже второй месяц, его мама Таня говорит, что Димочкина попка стала похожа на решето. А ему – ничего! Никакого протеста и сопротивления. (Ксюша наблюдает за этим с изумлением. Димочка вызывает у неё уважение). Но тот же самый Димочка отчаянно визжит и брыкается, и плачет, когда мама чистит ему уши. И панически боится глотать таблетки! Вот такие разные дети. А Димочкина мама изумляется тому, что Ксюша лопает таблетки, как конфетки. Вот такие разные детки!
А в гостях у Димочки мы играли в школу: занимались изучением азбуки и счётом. Таня была как бы учительницей, а Димочка и Ксюша – учениками. И Ксюша с удовольствием отвечала на вопросы “учительницы”! Она приняла правила игры, ей было интересно – и никаких зажимов, никакого стеснения! Никакого аутизма.
* * *
Сегодня вечером у нас в палате был маленький пожар. Поставила вскипять воду для чая, воткнув кипятильник в большую кружку с водой, а сами уселись уютненько на моём топчане почитать перед сном Андерсена…
И вдруг – над кружкой взвивается столб пламени! Отбрасываю книгу, вскакиваю, бегу… (кружка на другом конце палаты, на пеленальном столике), выдёргиваю кипятильник из розетки! Но уже горит скатерть, пакет, полотенце!…
Сгребаю это всё со стола и бегу с полыхающим комом в руках в предбанник к умывальнику… Засовываю пламя под воду… Шипение… запах гари…
Поразительно, что при этом не обожгла руки. Несла огонь в руках – и не обожглась!
…Возвращаюсь в палату с мокрыми, обгоревшими предметами нашего интерьера. Ксюша сидит, застыв, как в игре “замри”, с расширенными глазами. Нет, говорит, не испугалась. Не успела. Ну, разве чуть-чуть…
Сильный запах гари, горелой проводки. Оказывается, перегорел шнур у нашего кипятильника… Открываем окно, да пошире.
Из “сестринской” выбегает Галина Павловна и бежит по коридору с криками: “Что горит?! Где? что горит?…”
