Минут через десять прикатил аварийный грузовик. Из кабины вылез плюгавый малый, худой как щепка и с головы до ног ирландец. Он был так зол, что даже не стал со мной разговаривать. Он забрался в «паккард», подергал рычаг переключения скоростей, вылез наружу и сплюнул на асфальт.
— Коробка скоростей, — сказал он. — Работа на две недели, и она влетит вам в круглую сумму.
— Мне нужно, чтобы вы отбуксировали меня домой, — сказал я.
Он уставился на меня.
— А вы разве не хотите, чтобы я отремонтировал эту телегу, будь она проклята?
— Нет. Я хочу, чтобы вы отбуксировали меня домой.
Лицо у него начало конвульсивно дергаться.
— Вы хотите сказать, что вытащили меня ночью из постели, и я не получу заказа на ремонт?
Мне уже надоели ирландцы, для одной ночи их было более чем достаточно.
— Я работаю в окружной прокуратуре. Хватит болтать, и отвезите меня домой.
Я думал, что его кондрашка хватит, но он как-то ухитрился проглотить свою ярость. Бормоча что-то себе под нос, он закрепил буксирный трос. Я сел рядом с ним в кабину грузовика и назвал адрес.
Мы проехали четыре мили до моего дома, не сказав друг другу ни слова. Когда мы остановились, я с тревогой взглянул на окна, но ни одно из них не светилось. Нина спала.
Ирландец отцепил трос.
— Надо поставить ее в гараж, — сказал я.
Он мне мало чем помог, но въезд в гараж был с небольшим уклоном, и с некоторыми усилиями мы закатили машину внутрь.
— Сколько? — спросил я.
Бросив на меня злой взгляд, он сказал:
— Пятнадцать долларов.
У меня не было пятнадцати долларов. Я вытащил бумажник. Одиннадцать долларов — это все, что я сумел наскрести. Я дал ему десять.
— За такую работу вполне достаточно, — сказал я.
Он взял деньги, свирепо взглянул на меня, сел в свой грузовик и укатил прочь.
Я закрыл гараж и запер двери на замок.
Небо уже начало светлеть. Еще час, и взойдет солнце. Пока я ничего не мог предпринять и даже не представлял, что буду делать. Тело придется оставить в багажнике на весь день. При этой мысли у меня тошнота подступила к горлу.
Я прошел по дорожке и открыл переднюю дверь. Войдя в гостиную, я мельком увидел свое отражение в зеркале. Вид у меня был прямо-таки кошмарный.
На столе лежала сумочка Нины. Я вытащил из нее ключи от машины и переложил к себе в карман. Теперь я мог быть уверен, что она не откроет багажник, пока меня не будет дома.
Я выключил свет, бесшумно разделся и принял душ. Мой мозг, парализованный страхом, был еще не в состоянии посоветовать мне, что делать дальше.
