Наумкин только теперь взглянул на Сашу.
— Очень похож.
— А, вы что Васю хорошо знали?
— Асенька, да вы были счастливы и ничего вокруг себя не замечали. Я в госпитале видел его чаще, чем медперсонал, Он, мне казалось, у вас и жил.
Оба посмотрели друг на друга и засмеялись. Они долго гуляли по набережной. Два брошенных сюда волею судьбы русских человека не могли расстаться, наслаждаясь общением друг с другом.
Надежде Михайловне становилось всё хуже. Курорт решили покинуть по настоянию её самой. Она истосковалась по могиле сына, и всё твердила об этом Асе, которая была всегда рядом. Надежда Михайловна с нетерпением ждала приезда домой и, наконец, когда оказалась дома, потребовала, чтобы ее тут же отвезли на могилу Мишеля.
Присев на корточки, она погладила холодный камень.
— Скоро увидимся, сынок. Уже недолго осталось нам в разлуке быть.
Вечером у неё произошёл очередной удар. Не приходя в сознание, она скончалась.
Объединение оживило восточных немцев. В городе всё чаще открывались частные магазины, кафе и фирмы с различными услугами. Правда, и разваливались они с такой же быстротой. Восточные немцы пересели из «Трабантов», «Жигулей» и «Москвичей» в «Мерседесы», «Опеля» и «Ауди». Возле ворот части то и дело появлялись продавцы с подержанными автомобилями. Офицеры за умеренную плате скупали машины и перегоняли в Союз. На этом бизнесе быстро выросли преступные группировки. Из Союза прибывали молодчики. Они носились по всей Германии, покупали, а чаще по согласованию с хозяином воровали машины. Хозяин заявлял в полицию спустя пару недель, а за это время машины перегонялись. Владелец получал страховку, плюс полцены, что ему платили бандиты. Страховые фирмы стали нести убытки. Согласно немецким законам никаких документов на куплю-продажу не требовалось. Для формальности достаточно обычной расписки о том, что какой-то Клаус Монтай продал свой автомобиль Петрову, роспись покупателя и продавца. Это для немецкой полиции считалось основанием сделки. Наши «дельцы» быстро в этом разобрались. Воровали машины и тут же продавали их возле воинской части, нарисовав на листке из ученической тетради фиктивную расписку. Власти боролись с угоном. На пограничных переходах по компьютеру сверялись паспортные данные машины и, если она значилась в угоне, её забирали и возвращали владельцу. Менять порядок купли-продажи никто не хотел, так как всегда был виновник, тот, кто оплачивал все расходы. Это ни о чём не подозревавший честный покупатель, офицер или прапорщик. Он отрывал от питания своих детей жалкие гроши и копил их, чтобы купить этот автомобиль, символ благополучия и достатка, в той пресловутой советской системе. Но у нас всегда так: в достатке живёт не тот, кто работает, а тот, кто ворует.
