Прошло немного времени, и на полигон вывели всю танковую армию. Весь полигон, сколько мог видеть глаз, был заставлен техникой. Техника и вооружение разворовывалось: снималось всё, что можно было обменять на продукты и пустить на прокорм своих семей. Всё это было похоже на потрёпанную армию в крупном сражении. Но, дело в том, что это сражение произошло без единого выстрела. «И погибнет тот, кто разделится в себе» — так говорится в писании. Разделилось в себе государство — и его дивизии стояли поверженные своими же воинами. Техника стояла без колёс, без аккумуляторов, без двигателей. От некоторых машин остались одни только кузова. Такому безудержному разграблению вскоре подвергнется вся армия. С девяносто первого года армия будет таять, как лёд на солнце. Её полки и дивизии будут числиться только на бумаге. А когда кавказцы захотят отделиться, власти задумают их усмирить, послав в Грозный майкопскую бригаду. Тогда правители поймут, что безудержному пьянству приходит конец, что армии больше нет. Со всей великой России, со всех воинских частей будут собирать свинарей, писарей и необученных вчерашних десятиклассников, что бы укомплектовать эту бригаду. Они пойдут на войну, топить в русской крови кавказцев. Там, в Грозном, укомплектованное наспех войско и погибнет вместе с комбригом, бывшим сослуживцем Бурцева. Но это будет потом, а сейчас взбесившиеся чиновники, депутаты и сомнительный люд всех мастей в ночных клубах засовывают награбленные доллары проституткам в трусы. От армии остались только груды металлолома, да бегающие по полигону немытые, полуголодные и полураздетые рабы в погонах. И только чудо спасло Россию от агрессии извне. Пожалуй, только ракеты с ядерными головками, как белые бивни, отпугивали облизывающихся хищников от некогда грозного, но ныне содрогающегося в агонии тела.
Вспоминая случай на аэродроме: носилки, пьяного Соснина, его голый живот, Бурцев думал:
— Голый этот король. В начале только живот был голый, а сейчас допился — оголился до ручки. И каким же жадным может быть человек, чтобы осквернить, разграбить, отдать на поругание то, где жили твои деды и отцы, где будут жить твои дети, внуки, ради каких-то зелёных бумажек, которые другое государство может печатать триллионами. Вот она философия материалистов, воспитавших целые поколения людей — «после меня хоть потоп». Власть и не могла быть другой — все «совки» родом из этой страны и системы. И то, что они прилюдно порвали и сожгли партийные билеты, доказывает только одно: никакой убежденности и большевистской веры у них нет, есть ложь и обман, который продолжается теми же людьми, только под вывеской «демократ».
