Следователь на удивленье не пренебрег его вопросом.
— Понимаешь, дружок, когда человек говорит неправду, мозг у него работает активней обычного, и это видно по глазам. Поэтому враль старается их прятать.
— А цыганка ничего не прятала, — возразила мама. — Она, наоборот, в упор на меня смотрела.
— Все верно, — согласился сотрудник. — Это люди подготовленные, тренированные. Но глаза у них все равно ненастоящие, поддельные, как фальшивка, — он сел за стол, качая головой. — Эх, товарищи, товарищи, где же ваша бдительность?
Коля слушал, не отвлекаясь.
Полынцев зашел в здание РУВД и, кивнув за окно дежурному, взбежал по ступенькам на второй этаж. Шагая по широкому коридору, он раздумывал, как поступить: навестить ли сначала оперативников из убойного отдела, или проведать Инну из следственного. Колебания длились недолго. Резонно рассудив, что девушка все-таки сердцу ближе, он остановился у кабинета с номером 209. Не успел взяться за ручку, как в конце коридора со скрипом распахнулась дверь секретариата.
— Привет околоточным! — взмахнул рукой оперуполномоченный Мошкин, одновременно прощаясь с канцелярскими дамами. — Подожди меня, я здесь уже заканчиваю.
Полынцев замер на месте. С одной стороны он был рад встрече с оперативником (теперь не придется тащиться к нему на третий этаж), а с другой — получалась накладка. Кого-то из двух зайцев придется выпускать.
В это время из актового зала вышли бравые сотрудники патрульно-постовой службы, видимо, собиравшиеся на служебный инструктаж. В милицейской среде существует пожелание: «Чтоб тебе на лестнице роту постовых встретить». Обычно это говорят человеку, куда-то чрезвычайно спешащему. Полынцев, хоть никуда не торопился, но роту постовых все же встретил.
— Привет, мужики, — начал он здороваться с каждым сотрудником за руку…
Через полминуты ладонь его смялась в трубочку и болезненно покраснела. Именно в этот момент и подоспел освободившийся оперуполномоченный Мошкин.
— Персональное вам, здрасьте, — протянул он тощую жилистую руку.
— Не жми! — застонал Полынцев.
— Как скажешь, — ухмыльнулся коллега и сунул в его измятую ладонь два длинных костлявых пальца (указательный и средний).
Жест получился не столько шутливым, сколько унизительным. Полынцев смерил двухметрового нахала неприязненным взглядом.
— Складывается такое впечатление, — подозрительно прищурился Мошкин, — что ты сейчас стоишь и про меня всякие гадости думаешь.
— Наоборот, — возразил Полынцев. — Думаю, какой ты видный парень: тощий, рыжий, носатый — красавец!
