Она вздохнула:
– Да, ваша милость, это необыкновенно красиво.
Я оглядывал сад, в сердце шевельнулась жалость. Окультуренные деревья нуждаются в цивилизации, а без ухода быстро возвращаются в прежнее состояние. Прежнее, это дикое. Мне приходилось есть «райские яблочки», те, самые, которые ели в раю Адам и Ева. Мелкие такие, размером чуть крупнее черешни, с красными боками, красивые, но твердые и кислые. Есть можно, но кто попробовал уже модифицированные, которые едва не лопаются от переполняющего их сладкого сока…
Сглотнул слюну, я пробормотал неуклюже:
– Ничего, Ганс и Фриц скоро подрастут, все поправят. А там и Аделька и Слул подтянутся…
Она смолчала, я тоже понимал, что к тому времени одичавший сад в прежнее состояние не вернуть. Разве что все выкорчевывать и насаживать заново. Или долго и кропотливо прививать на эти деревья веточки с элитных сортов.
– Идемте завтракать, – напомнил я. – А то все остынет.
– Да, ваша милость, пока все горячее…
– Расскажите про этот сад, – попросил я.
Она старалась идти рядом с тропкой, чтобы мне, благородному господину, было удобнее, я тоже уступал ей, так и двигались через кусты, а протоптанная дорожка оставалась между нами. Пес так и вовсе брезговал идти по ней, не инвалид же: ломился через заросли с шумом и треском, разгоняя птиц, вообразивших, что это дикий лес.
Еще он то и дело исчезал за деревьями, там слышался задорный гавк, с шумом и колыханием ветвей взлетали вспугнутые птицы.
Не понимаю, мелькнула мысль, что заставило ее мужа стать наемным убийцей. Судя по рассказу, он всегда был прекрасным работником, а этот сад – его рук дело. Правда, землю купил на деньги, доставшиеся от деда, но тогда это был пустынный край, города не было и в помине, а там далеко располагался замок с посадами. Это сейчас разрослись и вплотную подступили к его саду, уже город, настоящий портовый город, но тогда он жил на отшибе, и его сад по размерам втрое превосходил землю, что занимал замок.
Может быть, мелькнуло в голове, как раз то, что откусил слишком большой кусок пирога, а проглотить не сумел? Такой сад трудно насадить, но еще труднее поддерживать. Не говоря о том, что куда-то девать все эти яблоки, груши, сливы, персики, абрикосы. Нужно бы завести стадо свиней, они все жрут, но он, судя по рассказам Амелии, терпеть не мог этих животных. Вообще не жаловал все эту визжащую, блеющую и кудахчущую живность, а единственные звуки, которые любил, это пение птиц, что вили гнезда в его саду.
