– Бей! – вскричал я.
– Чего? – снова спросил Камчак.
– Осторожно! – вскрикнул я, потому что Камрас уже снова наступал.
Камчак старался держаться так, чтобы солнце было за его спиной – он использовал светило так же, как использует его тарн при охоте.
Мне казалось, что Камчаку невероятно повезло.
Солнце, отразившееся в нужный момент, спасло Камчаку жизнь.
Камрас прыгнул, и казалось, будто бы Камчак вскинул руку, защищаясь, в последний миг. Впрочем, он потерял равновесие и мгновение стоял только на одной ноге. Я заметил, что удар был гладко парирован. Камрас начал гнать Камчака по песчаному кругу. Камчак спотыкался, едва не падал неуклюже и пытался восстановить равновесие. Теперь Камрасу удавалось при каждой атаке успеть ударить не менее дюжины раз. Но каждый раз, к моему удивлению, спотыкающийся Камчак, державший теперь меч словно пестик аптекаря, каким-то образом умудрялся отразить удар.
– Убей его! – вскричала Африз.
Я закрыл глаза. В любое следующее мгновение я ждал увидеть своего друга мертвым.
Тут, будто бы устав, Камчак, отдуваясь, сел в песок. Он держал меч перед лицом, закрывая себе обзор. Но, отталкиваясь ногами, он вращался на собственном заду, всегда находясь лицом к Камрасу, откуда бы тот ни наскакивал.
При каждом приступе тарианец бил уже всерьез, но каким-то невероятным образом в последнее мгновение тарианская сталь соскальзывала по клинку Камчака. Камчак хранил на лице выражение беспомощного изумления. Мое сердце замирало на каждом таком пассаже. Я был поражен, что в течение нескольких минут Камчак был объектом все более яростной атаки чемпиона Тарии и до сих пор умудрился оказаться незадетым.
Затем Камчак устало поднялся на ноги.
– Умри, тачак! – вскричал разъяренный Камрас, бросаясь на него.
В следующую минуту я едва осмеливался дышать; кругом наступила тишина, нарушаемая лишь звоном стали. Камчак стоял так твердо, что, казалось, голова его оставалась совершенно неподвижной, а тело ловко двигалось, помогая бешеному движению клинка в руке.
Наконец Камрас, уставший, едва способный поднять руку, отступил.
Еще раз Камчак опытным движением послал солнечное отражение с лезвия меча в глаза противнику.
Камрас зажмурился, вяло прикрываясь мечом.
Оставшуюся часть схватки Камчак шаг за шагом приближался к противнику. Я видел, как кровь появилась на скуле Камраса, на левой руке, затем на бедре, затем на ухе.
– Убей его! – кричала Африз.
Но теперь, шатаясь как пьяный, Камрас бился за свою жизнь, а тачак, как медведь, лениво следовал за ним, легко задевая тело противника мечом.
