– Вернись! – закричала она. – Слин, ничтожный слин! Вернись, вернись!
Я слышал, как она дергается в наручниках и пинает столб.
– Стой спокойно, – сказал судья, – иначе тебя заставят выпить успокоительное.
– Слин! – плакала она.
Но уже несколько других степных воинов изучали оставленную без вуали Африз.
– Ты не собираешься сражаться за нее? – спросил я Камчака.
– Безусловно, собираюсь.
Но прежде чем вернуться, мы заглянули в лицо каждой из тарианских красавиц.
Наконец он вернулся к Африз.
– Что-то мало красивых женщин в этом году, сказал он ей.
– Сражайся за меня! – вскричала она.
– Плоховаты девки в этом году.
– Сражайся же за меня!
– Не знаю, стоит ли сражаться за кого-нибудь, – сказал он, – если все не то самки слина, не то каийлы.
– Ты должен биться, – заплакала она, – ты должен биться за меня, идиот!
– Ты что, просишь об этом? – заинтересованно спросил Камчак.
Она задохнулась от гнева.
– Да, – наконец сказала она, – я прошу тебя об этом.
– Ну что ж, – ответил Камчак, – я буду биться за тебя.
Африз, на мгновение замолчав от радости, прислонилась к столбу, затем она снова гневно посмотрела на Камчака:
– Тебя убьют в дюйме от моих ног.
Камчак пожал плечами, не исключая такую возможность, а сам повернулся к судье:
– Кто-нибудь собирается биться за нее, кроме меня?
– Нет, – ответил судья.
Если за женщину собираются биться больше чем один воин, тарианцы решают вопрос очередности в зависимости от их общественного положения, а кочевники в зависимости от шрамов. Каждый по-своему учитывал силу и выучку своих воинов, принявших участие в борьбе. Иногда люди бились друг с другом за такую честь, но это не поощрялось ни тарианцами, ни народами фургонов, потому что и те и другие рассматривали междоусобную схватку как нечто недостойное, особенно в присутствии врагов.
– Наверняка она никуда не годится, – заметил Камчак, всматриваясь в лицо Африз.
– Годится, – ответил судья, – потому что её защищает Камрас – чемпион Тарии.
– О нет, только не он! – вскричал Камчак, вскидывая кулак в насмешливом разочаровании.
– Да, – повторил судья, заглядывая в список, именно он.
– Ну, теперь ты вспомнил? – злорадно рассмеялась Африз.
– Кажется, вспомнил. Но уж очень многое всплывает в моей памяти в таком случае, – сказал Камчак.
– Если не хочешь, можешь сменить противника, – сказал судья.
Я подумал, что это весьма гуманный подход к делу – двое человек должны понимать, с кем они столкнутся лицом к лицу до того, как окажутся на песчаном поле. Представьте, как неприятно, выйдя на состязание, обнаружить перед своим носом такого опытного и сильного воина, как Камрас.
