Камчак заставил её пройтись несколько раз туда-сюда по фургону, сделал замечание о её походке, а затем, к удивлению нас обоих – моему и мисс Кардуэл, он не сковал её, но разрешил прогуляться по лагерю без охраны, предупредив только, чтобы она вернулась до наступления темноты – то есть до того, как выпустят сторожевых слинов.
Она робко кивнула, улыбнулась и легко соскочила с откинутого борта фургона.
Я был рад, что ей предоставили так много свободы.
– Она понравилась тебе? – спросил я Камчака.
Он ухмыльнулся.
– Она всего-навсего маленькая дикарка, – ответил он, затем посмотрел на меня: – Я хочу Африз из Тарии, – заявил Камчак.
Интересно, что это за женщина? Для кочевника Камчак обходился со своей маленькой варваркой-рабыней, я бы сказал, весьма мягко. Это не означало, что Элизабет не работала или не получала колотушек, но в целом, учитывая обычную долю тачакской рабыни, по-моему, с ней обращались неплохо. Могу поведать про то, как однажды, вернувшись с поисков навоза с мешком, заполненным лишь наполовину, Элизабет заявила, что это все, что ей удалось отыскать за день.
Камчак, особо не церемонясь, тут же запихнул её головой в тот самый мешок и завязал его. Освободил он её на следующее утро, и никогда более Элизабет Кардуэл не приносила полупустого мешка с кизяком в фургон Камчака.
Итак, восседавший на каийле кассар приставил копье под подбородок стоявшей перед ним на коленях девушки. Внезапно он рассмеялся и убрал оружие.
Я вздохнул с облегчением.
Кассар тронул поводья и приблизился к Камчаку.
– Сколько ты хочешь за свою очаровательную маленькую варварку? – спросил он.
– Она не для продажи, – ответил Камчак.
– Тогда, быть может, пари? – настаивал всадник.
Его звали Альбрехт, и коль снова он был кассаром, то в любых соревнованиях он выступал против нас с Камчаком.
Мое сердце бешено застучало.
Глаза Камчака вспыхнули. Он был тачаком.
– На что? – кратко поинтересовался он.
– На результат состязания, – сказал Альбрехт и указал на двух принадлежавших ему девушек, кутающихся в меха слева от нас. – Твоя против этих двоих.
Эти девушки были обе из Тарии, обе были прелестны и обе, без сомнения, искусны в потакании прихотям воинов народов фургонов.
Конрад, услышав предложения Альбрехта, насмешливо фыркнул.
– Нет, – крикнул Альбрехт, – я серьезно!
– По рукам! – ухмыльнулся Камчак.
За нами наблюдали несколько детей, мужчин и рабынь. Как только Камчак согласился на предложение Альбрехта, дети и рабыни моментально исчезли.
