Они казались возбужденными. Может быть, Камчак позволил им куда-нибудь сходить? Шею Африз обнимал ошейник, увешанный колокольчиками, а вокруг запястий и лодыжек висел даже двойной ряд.
Кроме ошейника и колокольчиков, на ней было только несколько ниток бриллиантов поверх ошейника с колокольчиками.
– Приветствуем тебя, господин, – сказали обе девушки одновременно.
– Ой! – вскрикнула Элизабет. – Африз, осторожнее чеши.
– Приветствую, – кивнул я. – Где Камчак?
– Он сейчас подойдет, – сказала Африз.
Элизабет чуть повернула голову.
– Я должна говорить с ним, – бросила она через плечо. – Я – первая.
Гребень, кажется, вновь запутался в волосах Элизабет, и она опять вскрикнула.
– Ты – только варварка, – ласково сказала Африз.
– Волосы мои расчесывай, рабыня, – огрызнулась Элизабет.
– Я вижу, вы в прекрасном настроении, – сказал я.
Пожалуй, это было правдой – они казались возбужденными и счастливыми, а их пикировка была ленивой.
– Господин, – промолвила Африз, – берет нас с собой посмотреть танец цепей девушки из Порт-Кара.
Я был озадачен.
– Может быть, я не пойду-у… – протянула Элизабет, – мне слишком жалко бедную девушку.
– Можешь остаться в фургоне, – сказала Африз.
– Если вы увидите её, думаю, вы не почувствуете жалости к ней.
Я кривил душой, говоря это, я действительно не понимал, как кто-нибудь может чувствовать жалость по отношению к порт-карской девице. Они считались великолепными, злобными красавицами, жизнелюбивыми и непокорными, как кошки. Они известны как танцовщицы во всех городах Гора. Впрочем, меня заинтересовало, с чего это жуликоватый и практичный Камчак брал с собой девушек, ведь хозяин фургона рабынь, несомненно, потребует входную плату и за них.
– Хо! – вскричал Камчак, запрыгивая в фургон. – Мясо!
Элизабет с Африз бросились снимать котел с огня. Камчак уселся, скрестив ноги, на коврике близ прикрытого медной решеткой очага.
Он, прищурившись, посмотрел на меня и вытащил из кармана тоспит – желто-белый горьковатый фрукт размером со сливу. Он кинул его мне.
– Чет или нечет?
Я решил больше не биться об заклад с Камчаком, но здесь, безусловно, мне предоставлялась возможность отыграться, что со своей стороны я не мог не приветствовать. Обычно, когда угадывают семена тоспита, загадывают нечетное число. Обыкновенный тоспит почти всегда имеет нечетное количество семян. Но есть ещё и редкая разновидность плода – с длинным черенком, имеющая четное количество семян. Оба фрукта почти неотличимы друг от друга и, быть может, это было случайно, но у тоспита, который подбросил мне Камчак, черешок был оторван.
