- Думаю, что Маттимео прав. Нам нужно постараться самим помочь себе, не ожидая никого другого. Не сомневаюсь, что из Рэдволла отправился большой поисковый отряд, но они только чудом могут найти нас в этом глухом лесу после проливного дождя. Все, что я бы нам посоветовал, это поступать благоразумно, не делать глупостей, и, если кто-то из нас увидит возможность бежать, пусть сообщит остальным, чтобы мы могли подготовиться. Синтия была права, когда говорила о том, что Слэгар сделает с каждым, кого схватит при попытке к бегству.
Витч стремглав пронесся сквозь кусты. Он нанес Сэму молниеносный удар, который лишь отчасти был смягчен густым беличьим хвостом.
- Ты слишком много болтаешь. Рабам не разрешается разговаривать. Еще одно твое слово - и я отделаю тебя как следует!
Глаза Сэма сузились, и он угрожающе зарычал на Витча. Тот замахнулся ивовым прутом, но Сэм молниеносным движением выхватил у него ивовую лозу и сломал ее. Оскалив белые, острые зубы, он швырнул обломки в Витча.
- Однажды я освобожусь от этих цепей, крыса, - пообещал он. - И тогда уже никакие прутья во всем лесу не помешают мне добраться до тебя!
- Если только я не доберусь до него первым! - перебил его Маттимео.
Нервы Витча не выдержали. Он удрал в голову колонны.
- Ха, там, куда вас ведут, вам не будет пощады! - крикнул он, оборачиваясь назад.
В этот момент Витч налетел прямо на Слэгара. Лис тяжелым ударом отбросил его на землю.
- Прекрати шуметь, пустобрех! Отвести пленников под те две большие ели и закрепить цепь между ними. Трехпалый, пошли со мной. Я заметил по дороге кое-что интересное. Прыщелап, вы с Оборванцем останетесь за старших. Покормите этот сброд, и пусть сидят тихо. Будьте готовы идти дальше, как только я вернусь. Ясно?
- Да, хозяин.
Пленники нашли место с хорошей сухой травой, на которую можно было лечь. День уже клонился к закату, и певчие птицы последними жалобными трелями встречали наступление ночи. Синтия Полевкинс нашла немного сухого мха, которым они обмотали лапы под кандалами. Это помогло, и боль начала стихать. Тим поделился несколькими веточками дикого укропа и зелеными желудями, которые ему удалось собрать на ходу днем.
Аума лежала, уперев лапы в подбородок, и смотрела в глубь стоявшего впереди леса. Она чувствовала себя совсем разбитой и ни о чем уже не могла думать, но вдруг заметила, что уставилась прямо в глаза длинному тритону. Тот заморгал на нее плоскими влажными веками.
