– Сокол три, отойди влево и прикрывай меня. Я собираюсь запросить его на международной частоте. Будь наготове.
– Понял, сэр.
После модернизации, палубный истребитель – бомбардировщик F18E/F был оснащен новейшей аппаратурой, частью которой являлся радар APG-79 предоставляющий возможность летать в экстремальных условиях так же уверенно, как при видимости сто. Картографирование местности, режим автоматического огибания на предельно малой, автосопровождение до десяти объектов, стрельба одновременно двумя ракетами по одной цели и двумя ракетами по двум целям – все это было реализовано. Сейчас капитан – лейтенант собрался воспользоваться одной из новейших функций своего радара – он вывел на правом многофункциональном дисплее список команд для радара, выделил нужную цель, нажал F11 и замер в ожидании, стараясь держать самолет как можно ровнее, чтобы сократить время работы системы. Подпрограмма опознания по радарному отражению проскочила за семь секунд – и капитан присвистнул в изумлении, смотря на то, что компьютер нарисовал ему на дисплее.
Это был военно-транспортный самолет средних размеров, германский двухдвигательный Юнкерс. Такие самолеты были на гражданке – но их было немного, потому что транспортники, переделанные из пассажирских машин, даже устаревших – более экономичны, а способность взлетать и садиться на грунтовые аэродромы – нужна была разве что наркоторговцам. Значит, самолет военный. Возникал вопрос о государственной принадлежности и вообще – что этот самолет здесь делает. Дело в том, что для трансокеанских перевозок применяют куда более крупные машины, с куда большим запасом топлива – а у этой просто не хватит запаса топлива, чтобы долететь из Африки до Бразилии или Аргентины, куда они тут направляется. Два варианта – либо его дозаправили в воздухе, что ночью и при такой погоде очень рискованно, либо он садился для дозаправки на Святую Елену. Но это же британский военный аванпост, неужели они позволили транспортнику противника приземлиться и дозаправили его?
И какого хрена он тут летит.
– Сокол три, я Сокол – четыре, пересылаю тебе картинку, принимай.
– Сокол четыре, получаю… ни черта себе.
– Сокол три, готовность два. Подсветишь его мне
– Понял, сэр, выполняю.
Каждый патрульный самолет F18E/F дальнего рубежа был вооружен двумя ракетами AIM-120 AMRAAM радарного наведения на подкрыльевых консолях, двумя ракетами AIM-9 Sidewinder на законцовках крыла и пятьюстами семьюдесятью восемью снарядами калибра двадцать миллиметров к авиапушке. Еще самолет нес три – максимально возможное количество – подвесных топливных банка на подкрыльевых консолях чтобы увеличить продолжительность патрулирования. Сейчас пилот ведомого Сокол три отошел еще дальше в сторону и активировал радар бортового управления огнем, передавая данные на самолет ведущего Сокол – четыре в режиме реального времени. Сокол четыре отключил радар вообще, став невидимым для возможного противника. Одновременно, информация о перехвате пошла на авианосец. Современная система обмена информацией была такова, что эту картинку с радара могли получить в реальном режиме времени хоть в Норфолке, в главном штабе ВМФ, хоть в Белом Доме, хоть на Форрестоле, хоть на любом другом североамериканском самолете, который находился в любой точке земного шара и был бы готов принять информацию.
