Он с первых же слов понял Евгения.
— Хорошую деталь проектируешь, Женя, — сказал он строго, без обычной своей подкупающей искренностью улыбки. — Давай подумаем и взвесим все сначала порознь, потом вместе. Да не спеша…
* * *
Немцы взяли Ростов. Над Кубанью нависла реальная угроза вторжения. Работы в те дни в горкоме было сверх головы. И все же Попов находил время и не раз вызывал к себе Евгения — очевидно, городская партийная организация возлагала надежды на будущих подпольщиков из числа инженеров Главмаргарина…
Больше того, Попов получил от крайкома указание подготовить на комбинате не только подпольную организацию, но и создать партизанский отряд особого назначения…
Женя глянул на часы и неожиданно закончил:
— Короче, папа, Марк Апкарович ждет нас сегодня ночью. Тебя, как инженера, старого подпольщика и бывшего партизана, он просит взять на себя командование партизанским отрядом.
Сознаюсь, я почувствовал, как озноб побежал по моей спине. Быть командиром отряда особого назначения в моем возрасте, при моем здоровье… Правда, у меня был большой опыт партизанской борьбы, но в те далекие годы гражданской войны мы в глаза не видели танка… миномета… снайперской винтовки…
Сумею ли я выполнить задание партии?.. Страшно принять такое назначение… Нельзя отказаться от него…
И в эти минуты колебаний раздался спокойный голос Елены Ивановны:
— Сядь, Петр Карпович, отдохни. Бегаешь из угла в угол, будто по углам уже фашисты засели.
За тридцать без малого лет совместной жизни можно научиться понимать друг друга без слов — глаза наши встретились, и мы… рассмеялись. Смех у жены остался все таким же молодым и звонким, каким был и в восемнадцать лет, когда ехала со мной в ссылку, когда вывозила на тачке штрейкбрехера с завода и когда, больше четверти века назад, первенец наш, вот этот самый инженер Евгений Игнатов, пролепетал впервые «мама»…
Она откинула недоштопанный чулок и деловито подошла к чемоданам.
— Придется, — сказала скорее себе, чем нам с Евгением, — выкинуть отсюда гражданское барахло и начинить чемоданы бинтами и инструментами.
— Ты… — глянул я на жену удивленно.
— Разве не понадобится в партизанском отряде хирург? — ответила она. — Или, думаешь, я квалификацию потеряла?
Я смотрел на нее и думал: «Друг для друга мы остались молодыми. Жизнь не состарила нас…»
— Подожди, мама, — заговорил Евгений, — надо все обстоятельно продумать. Как, к примеру, будет с Геней?
Елена Ивановна потрепала сына по щеке, сказала мягко:
