Гул канонады становился все ближе и явственней. Спускался над нами обычный наш кубанский золотой вечер, последний вечер в Краснодаре. Не стыдясь, говорю: на сердце было горько…
Ночью Евгений вошел в казарму команды противовоздушной обороны, приказал всем членам команды особого назначения построиться и повел их. Помню лица товарищей, строгие, сосредоточенные. Никто из рядового состава не знал, куда и зачем идет. Каждый думал — в бой против вражеского десанта, принимать боевое крещение.
Ночь стояла тихая, лунная. Серебрилась листва вдоль аллеи, люди шли в полном безмолвии, четко ступая по асфальту. Впереди, будто не заходило в этот день солнце, багровым закатом стояло зарево. «Нале-во!» — скомандовал Евгений и повел нас к корпусу, в котором помещался партийный комитет. Только в коротком чьем-то вздохе и выразилось удивление команды: куда нас ведут?
В партийном комитете горела большая лампа-«молния»: электростанция комбината уже была подготовлена к взрыву. Под лучами «молнии» отливали синевой и поблескивали густые, колечками, волосы Попова. Он кивнул мне, чтобы я сел поближе. Расселась и команда. Попов встал, подался вперед и очень просто, будто с близким ему человеком, заговорил:
— С этого момента, товарищи, вы не называетесь больше командой особого назначения. Вы все — партизаны. Партизаны мощного по своему техническому оборудованию и по специальной подготовке отряда.
Какая стояла тишина! Никто не шелохнулся, только дыхание у людей стало чаще. Я подумал: «Конспирацию мы сумели соблюсти. Не было сомнений, что до этой минуты никто и не подозревал ничего о партизанском отряде».
Марк Апкарович медленно переводил взгляд своих горячих глаз с одного лица на другое, говорил о том, что отныне каждый из нас — народный мститель. Не только все свои душевные и физические силы, но и все наши знания, все, чему учили нас в вузах и втузах, все должны обратить мы на месть…
Мы, кубанцы, должны учесть опыт борьбы славных партизан Белоруссии и Украины, которые сумели создать массовое народное движение в тылу оккупантов…
Помолчав, он заговорил снова:
— Но партизан — это человек, за которым по пятам ходит смерть. Это человек, которому в каждой станице враг заготовит виселицу. Голод, холод, болезни — все ждет партизана… Однако никто не неволит вас. Сегодня ночью из Краснодара выйдут последние части Советской Армии. Любой из вас может уйти с этими частями как красноармеец. И я пожму ему руку и скажу: возвращайся с победой, дорогой товарищ. Кто не чувствует в себе физических сил, достаточных для того, чтобы стать партизаном? Пусть не останавливает вас ложный стыд: лучше сейчас отказаться, чем быть впоследствии обузой товарищам. Я даю вам десять минут для размышления.
