Он посмотрел на Лилию, и от того, как она на него смотрела, ему сделалось ещё неудобнее. В её взгляде читалось благоговение, немыслимое благоговение и даже то, что было похоже на… Поклонение?
— Ты повернулся… — тихо проговорила благородная дева. — Но ты оставил руку возле моей лодыжки. Я знала… Я знала, что ты не касаешься её, но внезапно я… Я почувствовала восхитительное тепло, и боль… Её вдруг не стало…
— Этого не может быть… Этому должно быть разумное объяснение! Травмы вроде этой не могут просто так взять и вылечиться.
— Ты сделал это.
Поначалу он подумал, что просто не расслышал. Затем, когда смысл сказанного добрался до него, Ульдиссиан не мог поверить, что благородной деве могло прийти в голову что-то столь абсурдное.
— Я не маг и не колдун! — стоял на своём он, застигнутый врасплох. — Очевидно же, что твоя лодыжка просто была в порядке! Это единственное объяснение!
Она покачала головой, в её глазах отразилось то, отчего у него стало радостно на душе, но в то же время что ещё больше взвинтило его. Обожание.
— Нет. Я знаю, что чувствовала боль. Я знаю, что я ощущала от твоей руки… И я знаю, что потом боль исчезла, словно её никогда и не было.
Ульдиссиан отступил от неё.
— Но я не делал этого!
Светловолосая женщина поднялась и сделала шаг по направлению к нему. Лилия двигалась без всякого намёка на травму.
— Тогда кто? Кто совершил такое чудо?
От последнего слова по его телу пробежала дрожь. Должно быть, он не расслышал её.
— У нас нет времени на эти глупости! — он посмотрел вверх. Небо выглядело спокойнее, по крайней мере, над ними. Гром ещё рокотал в направлении Серама. Очередная молния сверкнула над деревней. — Буря… — у Ульдиссиана не было другого слова, чтобы охарактеризовать эту погоду. — Похоже, стихает. Спасибо судьбе хоть за такую удачу!
— Я не думаю, что это удача, — проговорила благородная дева.
— А что тог… — фермер остановился на полуслове и побледнел. — Лилия, нет… Это даже не смешно…
— Но Ульдиссиан, ты что, не видишь? Как своевременен был этот ветер! Как точно ударила молния в высокомерного брата Микелия как раз тогда, когда он хотел осудить тебя за то, в чём ты не виноват…
— А сейчас ты говоришь, что во мне есть силы, способные убить человека! Подумай, женщина! — в первый раз со времени первой встречи Ульдиссиан хотел оказаться подальше от Лилии. Не то чтобы он не желал её, просто было очевидно, что у неё на время помутился рассудок. Возможно, груз несчастья её семьи наконец сказался в полной мере. Это бы объяснило её поведение…
