— Валяй.
— Значит, гостиница. — Паша опять повысил голос. —Я, Володя, Сева Кулагин и, запиши еще, Анатолий Нефедов. Делать ничего не будет, он Володин врач. Ну не мне же платить. Не жмись. Меня тоже нет на сцене. И не кричи, я тебя хорошо слышу. При встрече, всё при встрече. Не по телефону. Не экономь на спичках. Мы чуть не сгорели. Пока! — Леонидов положил трубку и, потирая руки, вошел в кабинет.
— Володя, я умею работать! Я эти гастроли два месяца готовил. Потом отменил. Это было непросто. А сейчас за пять минут все назад вернул. Фридман счастлив! Вылетаем завтра. В девять заезжай за мной. Я поехал. Ты это, Володь... ты извини меня...
Володя добродушно кивнул.
Леонидов бодро прошел в гостиную, обулся и вышел из квартиры. Вслед за ним выбежала и Татьяна.
— Паша!
— Что «Паша»? Раз уж ты с ним, дурой быть нельзя. — Паша нажал кнопку лифта. — Он не просто Володя. Он актер, он гениальный человек. Ему нужна публика, успех, деньги. Да, деньги, а не сопли твои.
Открылись двери лифта. Леонидов зашел в кабину, нажал кнопку первого этажа.
— Позвони мне, пожалуйста, что у вас все в порядке, — только успела сказать Татьяна.
— Он сам тебе сто раз позвонит. — Дверь лифта захлопнулась, и Леонидов исчез.
Татьяна вернулась в квартиру и увидела странную картину. Володя стоял перед зеркалом в гостиной и тщетно пытался застегнуть джинсы.
— Как же я разжирел! — Он сопел, как ребенок, и, набирая воздух, стягивал на себе пояс. — Как же меня разнесло!
Татьяна прыснула:
— Это мои джинсы. Давай лучше я тебя соберу. Расстегни — порвешь.
Володя послушался. Дышать ему стало легче, но теперь он расстроился еще больше.
— А я смотрю — лежат. Думал, в них на сцену.
Татьяна пошла на кухню, но перед дверью оглянулась. Володя стоял в расстегнутых штанах и хитро улыбался. Татьяна, поняв, что он разыграл ее, подошла к нему, обняла, взлохматила волосы:
— Тебе сколько лет?
— Я тебе письмо написал. Прочтешь, когда уеду.
— Где?
— В кабинете на столе.
— Ага, буду я дожидаться.
Она помчалась в кабинет и увидела на столике лист бумаги, придавленный плетеной ручкой: «Таня! Все будет хорошо! Не сразу, но обязательно. Обещаю!!! Вовка».
* * *
июль 1979 года, Ташкент
В кабинете за большим столом для совещаний сидели человек двадцать руководителей различных подразделений КГБ Узбекистана. Вдоль стен на стульях разместились более молодые и подтянутые офицеры. Во главе стола — сам заместитель председателя комитета товарищ Исраилов.
