Малин снимает ботинки от «Катерпиллар», в одних носках чувствуя себя беззащитной среди этих людей.
Кухня.
За гигантским раскладным столом посередине, накрытым к обеду, сидит в напряженном молчании, должно быть, семья Мюрвалль в полном составе. Их больше, чем она видела в окне, и вовсе они не срослись между собой. Малин успевает насчитать трех женщин с младенцами на руках; дети самых разных возрастов сидят вокруг стола на стульях. Разве некоторые из них не должны быть в школе? Надомное обучение? Или они еще слишком малы?
Мужчин здесь двое: один гладко выбрит, у другого короткая ухоженная борода. Они одеты в такие же рабочие комбинезоны, что и Элиас Мюрвалль, и имеют такой же решительный вид. Выбритый кажется моложе — должно быть, это Адам. Он постукивает по поверхности стола, словно это дверь, у него синие глаза такого темного оттенка, что кажутся черными, как у матери. Средний брат, Якоб, лысеющий, с заметным под комбинезоном брюшком, сидит у камина и смотрит затуманенным взглядом, словно ему уже тысячу раз приходилось сталкиваться с полицейскими и он тысячу раз посылал их ко всем чертям.
Мать семейства стоит у камина — худенькая невысокая женщина в красной юбке и серой кофте.
— По средам у нас на обед капустный пудинг, — обращается она к Малин.
— Отлично, — отзывается Зак.
— А вам-то откуда знать? — удивляется хозяйка. — Или вы уже ели мой капустный пудинг?
Одновременно она жестом приглашает Элиаса сесть наконец за стол.
Несколько детей, потеряв терпение, спрыгивают со стульев и убегают из кухни в гостиную, откуда устремляются по лестнице на второй этаж.
— Ну?
Старушка смотрит на Малин, потом на Зака.
Нисколько не смутившись, даже слегка улыбаясь, Зак переходит к делу:
— Мы здесь в связи с убийством Бенгта Андерссона, который фигурировал в деле об изнасиловании вашей дочери Марии Мюрвалль.
И Малин, несмотря на эти неприятные слова, ненадолго ощутила внутри себя тепло. «Именно так все и должно быть, — подумала она. — Явившись в это осиное гнездо, Зак бесстрашен и держится с достоинством. Иногда я об этом забываю, но знаю, что меня в нем восхищает».
Ни малейшей реакции со стороны хозяев.
Якоб Мюрвалль лениво тянется через стол, достает сигарету из желтой пачки «Бленда» и закуривает. Младенец на руках молодой женщины начинает хныкать.
— Мы ничего не знаем об этом, — отвечает хозяйка. — Или как, мальчики?
Братья за столом качают головами.
— Ничего, — ухмыляется Элиас, — ничего.
— Вашу сестру изнасиловали. И один из тех, кто фигурировал в этом деле, найден убитым, — говорит Зак.
