Это оказалось последней каплей. Жанна повернулась и быстро пошла, почти побежала, обратно. Какая же она дура, что подспудно надеялась на его раскаяние. Но теперь достаточно. Теперь она даже имя его слышать не желает!
Летом она отдохнула, оправилась и даже помирилась с Александром. Они, как и прежде, ходили купаться, катались верхом и непринужденно болтали. Правда, когда к ним присоединялась Аня, он почему-то замыкался и почти не говорил, что давало повод Аньке лишний раз уколоть ее, говоря, что она дружит с настоящим бирюком.
Каникулы пролетели одномоментно и она вернулась в общагу, в ту же комнату с той же подружкой. Юлька ни о чем ей не напоминала, и она потихоньку начала забывать свою неудачную любовь, тем более, что Павел ничем о себе не напоминал. Конечно, зачем ему она, когда вокруг полно кандидатур куда перспективнее, чем какая-то заурядная деревенская девчонка.
Теперь ей были неприятны все мужики, вместе взятые, и когда какой-нибудь парень пытался с ней познакомиться, она разговаривала с ним таким неприязненным тоном, что он отлетал от нее, как ошпаренный. Иногда Юлька упрекала ее за это, но Жанна только брезгливо морщилась. Больше она никогда не купится на криводушное мужское внимание, она пуганая ворона и прекрасно знает, чем оно грозит.
Юрий с размаху стукнул по плечу бывшего однокурсника.
– Ба! Да это гроза девичьих сердец! Господин Новицкий собственной персоной! Давно из доблестной?
Обернувшись, Павел снисходительно посмотрел на друга.
– Недавно. Еще к гражданке не привык.
Юрий обошел его кругом, как памятник и восхитился:
– Ничего ты заматерел! Косая сажень в плечах! В аспирантуру не собираешься?
Тот пренебрежительно взмахнул рукой.
– Да кому это надо – получать жалкие гроши в этой науке. Я в приличной фирме работаю и зарплата у меня приличная. А ты как?
– Да как – нищий аспирант. Ну, сам понимаешь. – Усмехнувшись, предложил: – Не хочешь на наш новогодний концерт самодеятельности сходить? В зале будет столько интересных мордашек. Молодость вспомнишь.
Павел поморщился. Он подобными подвигами больше не гордился.
– Да не надо мне этого больше. Повзрослел, наверное.
– Что, армия человеком сделала?
Павел презрительно сморщил нос.
– Армия только инвалидом сделать может. Я хоть и лейтенантом служить ушел, а всё равно досталось. – Но приглашение однокурсника отвечало его намерениям, и он согласился: – Ладно, давай сходим. Мне одного человечка увидеть надо.
