На сбор команды слежения Остин прибыл пораньше, чтобы загрузить фотографии, сделанные накануне ночью перед «ЦВТ». Он открыл дверь без таблички на шестом этаже федерального офисного здания. Большую часть этажа занимал отдел внутренней безопасности, так что никто не догадывался, что на самом деле он из ЦРУ. Или что борется с террористами из числа бессмертных.
Команда слежения собиралась каждый вечер в семь перед заходом солнца, после чего все расходились по индивидуальным заданиям. Проходя мимо кабинета Шона Уилана, Остин услышал доносившиеся сквозь стены громкие ругательства. Отлично. Шон, должно быть, смотрел материалы «ЦВТ», которые Остин переслал ему по электронке. Не самое лучшее время встречаться с боссом.
Остин ускорил шаги, чтобы побыстрее очутиться в рабочей зоне команды, оборудованной столами и компьютерами. Никого не обнаружив, он не удивился. Все устали. За многие недели работы у него не было ни дня, ни ночи отдыха.
Остин загрузил снимки и, пока принтер готовился к работе, разглядывал их на мониторе. Много номерных знаков. И много ее в синем костюме, кто бы она ни была. Он прождал до рассвета, но так и не сумел увидеть ее снова. Проклятие! Наверно, пропустил, пока бегал облегчаться. Цена излишка выпитого кофе.
Запустив руки в свою лохматую шевелюру, Остин зевнул. Ночная работа мешала следить за внешним видом и вовремя стричься. И все же днем он не мог хорошо выспаться. Экран перед его усталыми глазами начал расплываться. Нужно выпить кофе. Остин побрел в комнату отдыха.
— Добрый вечер, Остин.
За маленьким круглым столиком сидела Эмма и ела низкокалорийный йогурт. Глаза у нее были ясные, а настроение — бодрое и веселое.
Следовало бы ввести закон, запрещающий откровенную веселость на рабочем месте. Аккуратно выглаженная желтая блузка женщины напомнила Остину, что его собственная мятая одежда выглядела так, как будто он в ней спал. Хотя поспать ему как раз и не удалось. Пробормотав что-то, он налил в чашку кофе:
— Бедняга, ты хреново выглядишь, — произнесла Эмма с отчетливым британским акцентом.
В ответ он пробурчал что-то нечленораздельное, чересчур усталый, чтобы ввязываться в словесный поединок. К тому же она всегда побеждала.
— Ты чего здесь так рано?
— Хотела начать пораньше со вчерашних полицейский отчетов. Кажется, я что-то нарыла. — Она слизнула с пластиковой ложки остатки йогурта.
