Обвиняемый порою много пил, как пьют те, кто убежден, что жизнь их безнадежно испорчена. Следует, однако, отметить, что эти выпивки никогда не мешали ему на следующий день являться на работу.
Жув говорил дрожащим прерывающимся голосом; чувствовалось, что адвокат по-настоящему взволнован.
— Каждый год, господа присяжные, в крупных городах Франции, на пустырях и в реках находят тела убитых женщин. В девяти случаях из десяти это проститутки или женщины, ведущие такой же образ жизни, как Мариетта Ламбер. У какого сорта мужчин вызывают они непреодолимое патологическое влечение, которое побуждает последних убивать свои жертвы, а нередко и уродовать труп? На этот вопрос дать ответ почти невозможно. Статистика подтвердит вам, что таких убийц задерживают крайне редко. Это наиболее таинственная глава в анналах преступности, и Мариетта Ламбер — еще один случай среди сотен ему подобных. Но если ее смерть похожа на многие аналогичные смерти и мы установили наличие всех признаков, характерных для таких преступлений, то почему же виновного на этот раз ищут среди ближайшего окружения покойной?
Квартал Буль д’Ор…
Жув населил его простыми честными людьми, напомнил о девочке, посланной за хлебом в булочную, но показал также крадущиеся вдоль стен тревожные тени — людей с расстроенной психикой, маньяков, которых влечет к себе мрачный лабиринт глухих переулков и тупиков.
Адвокат приводил цифры, почерпнутые у психиатров и социологов.
— Убийца Мариетты, господа присяжные, не обязательно выходец из низов, из простонародной и необразованной среды. Предшествующие примеры, наоборот, указывают, что такого рода преступники гораздо чаще — выходцы из состоятельных слоев общества.
Ламбер, морща лоб, словно студент на лекции, внимательно слушал. Присяжным, как Ломону показалось, было явно не по себе, но они ловили каждое слово защитника.
Сочтя доказанным, что убийство Мариетты — дело рук сумасшедшего или дегенерата, Жув указал на подсудимого и воскликнул:
— И вот сегодня обвиняют человека, который в течение шести лет…
Он попытался далее доказать, что Ламбер был не в состоянии совершить вменяемое ему преступление. Защитник, как и д’Армемье, рассмотрел, но под другим углом зрения, путь, который проделал Ламбер, переходя из бара в бар, и почти все время в одиночестве.
Соседка видела, как он, пошатываясь, переходил улицу.
Девочка, возвращавшаяся из булочной, была от него в нескольких шагах, когда он толкнул дверь, вошел в дом и выронил из рук бутылку красного вина, которая упала и разбилась.
