Свидетели | страница 3



Что ж, Лоранс отплатила ему. Она умеет выбирать время! Ведь еще в девять вечера Ломон предложил сходить за новой порцией лекарства.

— Нет, нет, не утруждай себя, раз у тебя столько работы. Думаю, сегодня ночью капли не понадобятся.

Зря он тогда послушался ее — он сразу же понял, что зря. Но дождь лил, как из ведра, деревья на улице Сюлли гнулись под шквальным ветром. Чтобы добраться до аптеки Фонтана на улице Сен-Северен, пришлось бы вывести из гаража машину, открыть ворота, потом закрыть, а по возвращении снова открыть и закрыть. Все это, конечно, заняло бы не очень много времени, но, во всяком случае, вполне достаточно, чтобы промокнуть.

Спеша погрузиться в дело Ламбера, Ломон не стал настаивать на своем предложении.

А сейчас он был в пижаме и в халате, хорошо прогрелся.

Придется переодеваться, идти под дождем, будить старину Фонтана — слава богу еще, что они, можно сказать, в приятельских отношениях.

— Я попрошу Леопольдину спуститься к тебе, — сказал Ломон.

Лоранс неподвижно лежала, все так же прижимая руку к левому боку. Ломон вышел из комнаты и, щелкнув выключателем, зажег лампочку на лестнице, ведущей на третий этаж. В коридоре он свет не включал, чтобы не разбудить Анну, горничную, спавшую с открытой настежь дверью. В ноздри ему ударил горький и терпкий запах — специфический запах Анны. Когда Ломон прошел, она, скрипнув пружинами матраца, повернулась на кровати и что-то пробормотала.

Не успел он постучать в дверь, как Леопольдина проснулась и отозвалась:

— Да, да, сейчас иду.

Она тоже привыкла и не задавала больше вопросов. Ломон опять спустился в комнату жены. Лоранс по-прежнему лежала, не шевелясь.

— Я пошел одеваться, — сказал он. — Леопольдина сейчас спустится.

У себя в комнате Ломон с тоской окинул взглядом разложенные бумаги. Когда он выходил, Леопольдина в фиолетовом шерстяном халате безропотно сидела у изголовья постели.

Через минуту он спустился по парадной лестнице в прихожую, снял с вешалки пальто, нахлобучил на голову старую шляпу.

Ломон жил в огромном особняке эпохи Реставрации с просторными комнатами и высокими потолками. На задах, в глубине двора, находились три строения, служившие некогда конюшнями; сейчас одно из них было переделано под гараж, в двух других хранилась старая мебель и всякий ненужный хлам.

До аптеки было метров шестьсот-семьсот, поэтому Ломон решил не выводить машину и вышел через дверцу в створке ворот. На улице он с удивлением обнаружил, что вместо дождя идет снег: мохнатые снежные хлопья бледными штрихами расчерчивали ночную тьму и исчезали, едва коснувшись земли. Даже те снежинки, что опускались на пальто, мгновенно таяли, превращаясь в крупные прозрачные капли.