Меж тем Пашкова отвечала на вопрос Лизы:
— Моя ошибка в том, что три года назад я не усыновила Сенечку, а оформила опекунство. Слышала о приемной семье? Тогда я думала, что это правильно, я надеялась, что однажды ты сама усыновишь его, потому что ты и только ты должна быть его матерью. Но это была ошибка.
— Почему?
— Две недели назад мне позвонили из органов опеки. Сенечку ищет родной отец и желает его усыновить.
— Кто? — воскликнули Лиза и Вячеслав одновременно.
— А то ты не помнишь, — хмыкнула Пашкова. — Анатолий Грачев! Или отец не он? А? Отвечай!
Лиза молчала. Она опустила голову и теребила пальцами свисающий край скатерти.
— Я не помню, — выдавила она из себя. — Правда… авария…
— Как удобно все списать на аварию! — взорвалась Пашкова, но взяла себя в руки и продолжила уже спокойным голосом: — Грачев приезжает в Петербург через месяц, и он имеет все права на то, чтобы усыновить ребенка. Он ведь сможет доказать свое отцовство через анализ ДНК!
Вячеслав решил вмешаться в разговор:
— Что плохого в том, что у ребенка будет отец?
Неимоверных усилий стоило ему выдержать пристальный взгляд Пашковой. Она ответила:
— Все плохо. Мой юрист узнал, что Грачев дважды судимый, причем второй раз он отсидел за убийство. Кроме того, он пьет. Не все время, но периодическими запоями. Виктория, ты хочешь, чтобы твой ребенок воспитывался с таким отцом?
— Нет! — пронзительно выкрикнула Лиза, будто речь шла о ее собственном ребенке.
— Так, может, ему не разрешать усыновить ребенка? — спросил Вячеслав.
Пашкова фыркнула:
— Почему? Наши законы самые гуманные законы в мире! Как мне объяснил юрист, Семейный кодекс предусматривает ряд ограничений для усыновителей. Грачев под них не подпадает. Он не был лишен родительских прав, несмотря на запои, имеет отменное здоровье, есть жилье — год назад умерла его мать, оставив ему квартиру в Петербурге. Работает в Калининграде, в порту. Но самое главное — он его родной отец! Он может доказать это!
Вячеслав встал и принялся ходить по столовой из угла в угол. В его душе бушевал ураган.
— Черт знает что! — воскликнул Вячеслав. — Но у меня есть деньги! С помощью денег можно договориться с чиновниками, убедить их не разрешать усыновление этому Грачеву!
— У вас есть деньги? — проговорила Пашкова, сделав отчетливое ударение на слове «вас». — У вас? А при чем здесь вы?
Вячеслав понял, что проговорился. Все смотрели на него, ждали ответа, а он смотрел на Лизу. Больше всего на свете ему хотелось крикнуть: «При том, что я — Вячеслав Громов! Муж Виктории! Мне не безразлична судьба ее ребенка!». Но если он так скажет, то этими словами выдаст Лизу. Как объяснить тот факт, что Лиза, а для всех она — Виктория, не узнала собственного мужа? Что муж представился обществу не своей фамилией? Придется объясняться, и выйдет скандал. Уже поняв характер Пашковой, Вячеслав не сомневался — Лизу обвинят в мошенничестве, а Виктория ей не поможет. Предаст, чтобы выгородить себя.
