Для государственников–националистов, и в этом, несомненно, были и остаются едины они все — от Сталина и Гитлера до современных краснокоричневых и исламофашистов, — еврейство ассоциируется с разлагающими эти националистически–изоляционистские, консервативно–патриархальные, трайбалистские, коммунально–иерахические, милитарно–мобилизационные режимы интернационализмом, либерализмом, персонализмом, цивильностью, ценностями демократичной, ненасильственной, основанной на социальных компромиссах политической культуры, модернизации, культурного многообразия, плюрализма и духа свободной критики. В этом смысле интеграция и ассимиляция евреев в той или иной мере означали и принятие этих глубоко чуждых подобным режимам ценностей.
Однако, согласно утвердившемуся мнению, целью Сталина была полная ассимиляция евреев. Было бы странно, если бы деятели еврейской культуры, входившие в ЕАК, вдохновлялись ею. Для них еврейская культура — язык, литература, театр, печать, школа — была самоценной реальностью. Но после 1948 г. политическая, идеологическая и культурная ниша для такой институции, как ЕАК, отсутствовала.
Дело ЕАК, антикосмополитическая кампания и «дело врачей» выглядят в этом свете единым финальным аккордом сталинского антисемитизма. В сущности, каждое из них выполняло свою политическую функцию:
разгром ЕАК и уничтожение ведущих деятелей и институций еврейской культуры были адресованы прежде всего самой еврейской интеллигенции в СССР, демонстрируя то, насколько далеко власть готова пойти в борьбе с возрождением еврейского национального самосознания;
антикосмополитическая кампания была, напротив, ориентирована вовне, легитимируя государственный антисемитизм, вводя его в публичное пространство и превращая в фактор дополнительного давления на еврейскую интеллигенцию;
«дело врачей» было настоящей кульминацией сталинской политики в отношении евреев: обращенное как вовне (антисемитская истерия в стране накануне смерти Сталина достигла пика), так и вовнутрь самой властной пирамиды (Сталин сделал предельно ясным для своих старых соратников, что страна находится накануне новой большой чистки), оно должно было окончательно деморализовать еврейскую интеллигенцию и стать прелюдией к некоему сталинскому варианту «окончательного решения еврейского вопроса».
Итак, каждая акция имела свою политическую цель, своих адресатов и своих исполнителей (в одном случае — ЦК, в другом — художественная среда, в третьем — МГБ). Однако проблема состоит в том, что все эти акции
