У нее были синие глаза, милые синие глаза, немного серебристые, а не темно-синие. И еще у нее был шрам, который по диагонали пересекал лоб, разрезал правую бровь и заканчивался на виске в дюйме от уголка глаза. Он милым не был. Со временем он не исчез, а работая фельдшером, он провел много ночей, соскребая с асфальта жертв автокатастроф и перенося их в машину скорой помощи, поэтому мог хорошо представить, как много крови она потеряла, когда это случилось. Кровь должна была залить ей глаза. Должна была затечь в рот, катиться вниз по груди, а рана должна была болеть так сильно, что ей виделась близкая смерть. Она должна была прийти в ужас при виде такого количества своей крови, пропитавшей одежду.
— Такие парни, как ты… — начала она.
— Такие парни, как я? — Вот теперь он разозлился.
— Такие парни, как ты, — терпеливо продолжила она, — имеют большой выбор. — Она улыбнулась ему, словно думала, что он купится на эту отмазку, пока она дает ему отворот-поворот. — Хотя, признаю, я могу быть в новинку…
— В новинку? — Вот теперь он действительно психанет. В новинку? За какого придурка она его принимала?
О, точно. Ему и спрашивать не нужно. Она только что в глаза ему сказала, каким конкретно придурком его считает.
— Правда в том, — продолжила она, по-прежнему такая чертовски терпеливая, что это взбесило его еще больше, — что нет никаких причин, чтобы мы попытались узнать друг друга.
— Я хочу поцеловать тебя. — Вот причина, правда, он так и не понял, откуда она пришла. Он не солгал, но и говорить ей об этом не собирался.
Его вывело из себя, то, с каким спокойствием она встретила его жалкое признание.
— Джино тоже хочет поцеловать меня, но посмотри: я не приглашаю его подняться сюда и протусоваться всю ночь.
Это еще что такое? «Такие парни, как он» теперь включали и мерзкого психопата Джино? Его не просто отвергли. Его втоптали в грязь.
А он по-прежнему хотел поцеловать ее.
Черт. Ничего другого как уйти не оставалось — что он и сделал: просто развернулся и направился к лифту.
Она его не остановила.
К тому времени, как он оказался на улице, он решил, просто списать всю эту ночь на счет безумного происшествия. Скитер Бэнг? Что за имя такое?
И как она могла так сильно пораниться?
И почему он хотел поцеловать кого-то, кто думал, что он такой придурок?
Она была права. Выбор у него был большой. В галерее было по меньшей мере две женщины, которые желали забрать его к себе домой. Две, откровенно давшие ему понять это, что как всегда оставило его равнодушным. Он знал, что медленно сходится с новыми людьми, но предпочитал сохранять собственный ритм. Он никогда не занимался сексом с незнакомками, ни разу, и не думал, что когда-то будет. Ему всегда требовалось несколько свиданий, чтобы почувствовать необходимый комфорт и подойти к девушке с этой стороны — это удивляло некоторых, ведь у него был этот маленький бизнес на стороне, Боулдер Сексуальный Импринтинг, Инк., бизнес основанный на его гениальном тезисе о женской сексуальности, но то был лишь бизнес, он не имел никакого отношения к личной жизни. Это была работа, и он всегда сохранял необходимые границы, когда был с клиентками. Процесс был чувственным, без сомнения, но он бы просто не работал, не будь таковым. Когда он работал с женщиной над ее сексуальным импринтом, он очень аккуратно следил за тем, чтобы исключать из процесса собственную реакцию. Чрезвычайно аккуратно. Конечно, у него были женщины, весьма увлеченные процессом, но, насколько ему было известно — а подобные вещи он чувствовал нутром — никто из них не был увлечен лично им, тронут на нем, что служило знаком хорошей клинической терапии.
