Что заставило ее задуматься: может, они с Алексом не правильно все поняли? Может, Мэрилин вообще его не нанимала, но если это была не она, то кто? Может, он и тот второй мужчина находились здесь вовсе не для ее защиты?
А что, если он явился отомстить?
Тревожная мысль не полсекунды замерла в мозгу. Потом она приказала себе успокоиться и собраться. Он заслуживал лучшего отношения. Всегда заслуживал. Никто не мстил за идиотизм — а это было ее самым страшным преступлением перед ним. Она выказала себя слабовольной трусихой, которая, как ни старалась, не могла прокричаться сквозь шум и ор обвинений.
Катя никогда не сомневалась, что ее мать и сенатор Джон Трейнор II, Большой Джон, сильно надавили на судью, рассматривавшего это дело — Мэрилин хотела быстрого решения, которое не вовлекло бы в разбирательство ее дочь, а Большой Джон — скорой и жесткой справедливости. Общественности стало известно, что его сын был наркозависимым, что, естественно, привлекло внимание к неудавшейся отцовской роли, и ему отчаянно было нужно найти виноватого. Кристиана Хокинса, уличного парня без видимой поддержки, без семьи и с уголовным приводом, было легко упрятать за решетку.
А потом его оправдали. Два года в тюрьме за преступление, которого он не совершал — он должен быть в ярости. Очень зол.
«Убийству короля выпускного вечера», как окрестила пресса то ужасное дело, было уже тринадцать лет: бедного Джонатана давно похоронили, но королева выпускного того ужасного, рокового года все еще была жива-здорова.
Хотя, да поможет ей Бог, чувствовала себя намного лучше до того, как увидела Хокинса.
Мальчик, которого она знала, никогда не причинил бы ей вреда, но ведь он провел два года в тюрьме…
Шанса закончить мысль так и не представилось. Взрыв, разнесший сцену, сбил ее с ног жаркой волной, шумом и искрами, забросив на газон.
Мгновенно среагировав, Хокинс и Дилан помчались к амфитеатру. Люди, находившиеся в саду, либо пытались прорваться к выходу, либо замерли на месте, потрясенные случившимся. Хокинс направился прямо к тому месту, где в последний раз видел Катю, и обнаружил ее в паре шагов от сцены. Он бросился на колени, Дилан был рядом. Быстро осмотрев ее, он нащупал пульс.
Очередной взрыв разорвал небо. Закрыв ее своим телом, он взглянул наверх. Ракета, подорвавшая одну из пальм на краю сцены, подожгла дерево и превратилась в облако летящих во все стороны искр. В следующую секунду вторая ракета взорвалась из другой пальмы, зачиная новый пожар и улетая в небо.
