Я предполагаю, что внезапное исчезновение врага просто поставило «архитекторов перестройки» в тупик. Все программы были рассчитаны только на разрушение, но на разрушение через длительную героическую борьбу. И вдруг все рухнуло. Да это просто ловушка! Одно дело сказать: ах, консерваторы не дали выполнить программу «500 дней», ухожу в отставку! А другое дело — подобные программы действительно внедрять в жизнь и брать на себя за них ответственность. Ведь законы, подобные закону о кооперативах или о приватизации предприятий — так, как они были сформулированы, — и не имеют никакого экономического смысла, они были предназначены лишь для ликвидации старого хозяйственного механизма как основы ненавистного строя. То есть, были сугубо политическим инструментом. Мне пришлось участвовать за рубежом в семинаре, где экономисты разбирали наш закон о кооперативах. Отмечалось, что давать кооперативам право внешней торговли при том, что цены внутри страны совершенно не соответствуют мировым — это заведомо толкнуть их на спекуляцию национальным достоянием. Если внутри страны нефть обходится в два доллара за тонну, а за рубежом продается по сто долларов, то отправить эту нефть своим колхозникам или даже фермерам, с точки зрения рыночной экономики, просто святотатство.
Тот факт, что радикальные меры по развалу хозяйства после путча, похоже, приторможены, вселяет надежду на то, что у демократов, оставшихся один на один с народом, просыпается инстинкт государственников. Но эти надежды, как показала речь Б.Н.Ельцина на Съезде народных депутатов РСФСР, оказались иллюзорными. Революция продолжается!
В этой ситуации первое условие спасения — изжить из нашего сознания те горы мифов, которые наворочены во время перестройки. Надо сбросить с глаз повязки, розовые, черные и т.п. очки. Все равно придется идти вперед — пытаться вновь собрать старый хозяйственный механизм и потом его улучшать уже невозможно. Надо овладеть процессом и стараться направить его на путь развития по возможности с меньшими потерями. А для этого мы должны трезво взглянуть на исходный миф — о «возвращении в мировую цивилизацию» и о построении в России «рыночной экономики», а также на те идеологические установки, которые нам вбили в голову и без которых никто в эти мифы не поверил бы.
И первая идеологическая установка, которую мы послушно восприняли и которая может стоить нам гражданской войны — это новое классовое сознание. Это утверждение, будто наш народ делится на два класса — разумных, бережливых и работящих («сильных»), и глупых, неспособных, ленивых («слабых»). Таким образом обосновывается социальное расслоение внутри одного народа и неравенство в межнациональных отношениях. Для обоснования этого привлекается и авторитет науки, и сила художественного слова, и страстная публицистика. Мы поговорим в следующий раз о первом и неизбежном следствии этого нового мышления — о снятии врожденного инстинкта, налагающего запрет на убийство ближнего. О том, как идеологи радикальных либералов вольно или невольно разрушали это табу и не могли этого не делать.
