— А почему вы сомневаетесь?
— Я знаю пьяниц. Если кто-то сумел основательно заглянуть в бутылку, его оттуда уже не вытащить.
— Вы разговаривали с Кэдом? Откуда же тогда этот пессимизм? Мы ведь ничего не теряем. Кроме того, он заинтересован не меньше меня.
— Говорят, он живет в какой-то лачуге за песо в день и бутылку текилы. Это верно?
— Факты устарели. Он действительно жил в лачуге, это верно. Но потом заболел. Агент Венда, Адольфо Крил, нашел его и поместил в госпиталь. Его вылечили. Он провел там три недели, не выпив ни капли. Это Крил пришел ко мне и попросил что-нибудь сделать для Кэда. Вы помните его фотографии, которые он сделал на корриде, или репортаж об индусах? Я видел Кэда, он мне симпатичен. Этот парень пал так низко, как только можно упасть, но он готов подняться. Вы помните, как в свое время пытались его заполучить. Но он был слишком дорогим фотографом, и неудивительно, — за талант надо платить. Сейчас ему очень трудно, но с нашей помощью он вернет себе хорошую форму. А что это означает — вы должны и сами понимать.
Матиссон раздавил сигарету в пепельнице.
— Если он не пил в госпитале, это совершенно не значит, что он снова не запьет.
— Ради Бога! — воскликнул Бурдик. — Вот уже восемь дней, как он вышел из госпиталя, и не пьет ничего, кроме кока-колы.
— Он здесь? — удивился Матиссон.
— Итак, Генри, я ставлю вам условие: либо я работаю вместе с Кэдом, либо предлагаю свои услуги «Таймс».
— Вы, кажется, это окончательно решили, Эд?
— Да, решил. Мне хочется прославиться.
— Что вы надумали?
— Мне нужно дополнительно шесть страниц ежедневно. Мы втроем будем выбирать сюжет, Кэд сделает цветные фотографии.
— У вас уже есть идея?
— Да. Контрасты. Кэд потрясающий мастер в этой области. Молодые и старые, бедные и богатые, альтруисты и паразиты, словом, все в этом роде.
Матиссон подумал и, наконец, кивнул, стараясь не показать, что предложение его заинтересовало.
Сколько это будет стоить?
— Вот это другое дело. Пока вы можете взять Кэда за три сотни в неделю. Год назад он стоил в четыре раза дороже.
— Ну, что же… возможно, это будет интересно. Вы думаете, он подпишет контракт на шесть лет?
— Я не позволю ему подписывать контракт на такой большой срок. Два года — не больше, и на второй год — пятьсот долларов в неделю.
— Вы что, стали его агентом? — ядовито спросил Матиссон.
— Я не хочу, чтобы его дурили, — сказал репортер. — Просто, я знаю вас… Итак, решили?
— Я поговорю с ним, — сказал Матиссон. — Ничего не обещаю, но поговорю с ним.
