Ей стало легче. Вытерев глаза, она огляделась вокруг и только сейчас заметила знакомую арку. «Вирджиния!» — с облегчением подумала она. Какое счастье, что у нее есть Вирджиния — настоящий, проверенный друг! Сейчас ей тоже нелегко — она решила вопреки родительской воле оставить ребенка. Тихая, незаметная Вирджиния нашла в себе мужество бороться за то будущее, которое сама для себя выбрала. Взглянув на светящийся циферблат уличных часов, Соня вспомнила, что мать Вирджинии открывает ворота в семь. Ждать оставалось еще четыре часа, но Соня уже почти успокоилась. «Ничего, — подумала она, — утро вечера мудренее».
Вдруг в конце улицы возникла одинокая фигура: в ее сторону неуверенной походкой направлялся человек. Черное пальто мужчины было распахнуто, элегантный смокинг был безукоризнен. Концы белого, небрежно обмотанного вокруг шеи шарфа трепал легкий предутренний ветерок. Густые непослушные волосы падали на лоб. Словно в сказочном сне, ночь исчезла, и в ослепительных лучах восходящего солнца навстречу ей шел первый и единственный, тот, кого она любила безумной, необъяснимой любовью, — Джулио де Брос.
Соня вышла из машины и пошла к нему навстречу.
— Джулио!
Он остановился.
— Мы знакомы? — спросил он, удивленный неожиданным появлением на его пути молодой красивой девушки.
— Джулио! — почти беззвучно повторила Соня.
Только сейчас он наконец узнал ее и, направив в нее указательный палец, полувопросительно сказал:
— Лукреция.
— Лукреция, — как эхо повторила Соня.
— Ты была в тот вечер очень красива.
— Уж так красива, что ты с трудом меня вспомнил, — засмеялась Соня.
— Это потому, что сейчас ты еще красивее.
Потом он внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:
— Ты тоже напилась?
— Я вообще не пью.
— Ты девушка положительная, как я погляжу, ведешь трезвый образ жизни, так скажи, о чем мне, старому пропойце, с тобой разговаривать? — И он направился к своему дому.
— Почему всякий раз, когда я тебя встречаю, ты бежишь от меня? — с отчаянием спросила Соня, и глаза ее снова наполнились слезами.
Джулио медленно обернулся и скользнул по ней равнодушным взглядом.
— Объясни мне, что такая безгрешная, непьющая чистюля делает среди ночи одна на улице?
— Такая чистюля одна на улице ищет человека, на чьей груди она может выплакаться, — ответила Соня и разрыдалась.
— Пойдем, девочка, — с нежностью обнимая ее, сказал Джулио, — пойдем вместе поплачем.
