— Убийство, потом подделка самородков, — продолжил Стир. — Так что мне пришлось...
— Он был хорошим парнем. Незачем было отправлять его в тюрьму, — перебил я его.
Стир протестующе поднял руку:
— Скажите это судье. Я просто констатирую факты. Но мне было интересно, поехали ли вы?
— Куда?
— На его похороны.
— Почему вы спрашиваете?
— А, все-таки вы забыли! Я чувствовал, что забудете. Помните, об этом говорилось в его заявлении в полицию...
Он вопросительно посмотрел на меня, и тут я вспомнил:
— Да, речь шла о цветах...
— ...на могилах, — закончил Стир. — Это было, когда разбиралось его первое дело об убийстве. Питеркин тогда сказал: «У меня на родине есть поговорка. — Стир умышленно сделал паузу и улыбнулся. — Твой друг тот, кто приносит цветы на твою могилу, и у меня есть такой друг — мой адвокат».
Я тоже улыбнулся и ответил:
— Да, теперь припоминаю.
— Вы положили ему цветы?
— Нет, но принесу обязательно.
— А вы полагаете, это нормально, — задумчиво произнес Стир, — когда твой лучший друг — адвокат?
— Смотря какой он человек, этот адвокат.
* * *
«Вот и еще одно подтверждение того, что покойный не делал ничего просто так», — думал я, уходя из суда. Впервые Питеркин был привлечен к ответственности пять лет назад и уже тогда готовил свой план, незаметно подбрасывая мне соответствующие идеи. Задолго до своей смерти он прекрасно знал, что я поеду на его похороны.
Действительно странно. Почему он, крепкий парень с богатырским здоровьем, мрачно размышлял о погребальных венках и смерти? И почему он выбрал именно меня? Ведь не только потому, что я защищал его бесплатно? Послание со знаком листа, огромная сумма денег — все это забавно. И не просто забавно. Забавно до странности.
* * *
Вернувшись в свою контору, я открыл сейф и снова вытащил банкноты. На этот раз внимательно изучил каждую в отдельности, просматривая их на свет. Ничего нового ни на одной из пятидесяти пяти тысячедолларовых купюр я не нашел. А вот на бланке мне вдруг привиделся еще какой-то знак. Но, повертев бумажку и так и сяк, я не смог ничего толком определить.
И тогда я решил, что одному не справиться. Нужен совет эксперта, благо получить его не трудно.
Я позвонил Бобу Коллису, который попросил меня быть кратким, поскольку он сейчас очень занят: возделывает свой ширазский виноград, а это дело тонкое и деликатное.
— Расскажи мне все о водяных знаках, — попросил я.
— Защитная мера, — ответил он. — Никаких иных целей. Их проставляют во время самого процесса изготовления бумаги. Ими пользуются правительства, банки, страховые компании и другие друзья человечества, а также производители бумаги и канцтоваров. Подделать их очень трудно, но можно, если мне не изменяет память, при помощи специального масла или жира.
