— Я никогда ее не разглядывал, Рон! — раздраженно ответил Гарри. Но они все вместе склонились над палочкой, ничего, впрочем, не выявив.
— Ну, что я вам говорил? Тупик!
— Похоже, тебе нравится находиться в тупике, — недовольно сказала Гермиона. — Завтра ведь у нас нет занятий, так?
— Ну, и что?
— Тогда поехали в Лондон!
— Кто у нас там есть?
— Оливандер, конечно!
— Это идея! — обрадовался Рон.
— Гермиона, а это не опасно? — засомневался Гарри, указывая на палочку.
— Не очень‑то, ты же не один будешь.
— Пожалуй, … он будет в восторге!
— Кстати, ты сможешь пойти и к этому Хольдеру, в эту субботу Министерство открыто для посетителей. Он же не знает, что ты был в замке во время ареста.
— Я очень надеюсь на то, что он об этом не знает, — Гарри погрузился в раздумья. Он был рад тому, что у них, по крайней мере, появился план действий, но проблема шрама не выходила у него из головы. Что, если все одно к одному? Гарри вздрогнул. Это не могло быть правдой, и все же это было. Однако он об этом не упомянул, слишком мало было информации. Одно он установил для себя точно: мистер Хольдер ему очень и очень не нравился.
В эту ночь Гарри не спал, строя планы, каждый из которых, казалось, неминуемо провалился бы, приведи он его в исполнение. Он задремал лишь под утро и почти сразу проснулся. Он снова видел пещеру и крошечное озерцо, больше похожее на лужу. Вода в ней была какой‑то необычной плотности, в остальном же это была самая обыкновенная лужа. Позади нее было небольшое возвышение, на вершине которого стоял какой‑то предмет. Гарри не понял, что именно это было, но, как только он взглянул на него, сердце его учащенно забилось, и он с криком вернулся в реальность промозглого раннего утра.
Слабые лучи солнца играли на покрывале. Гарри сел и потер веки. Он точно помнил, что он должен был сделать сегодня, и он мрачно уставился в окно: море было по–прежнему издевательски спокойным. Рядом храпел Рон. Гарри встал, как обычно, пошел в ванную комнату, каждую минуту ожидая нового приступа боли в шраме. Приступа не было, и его настроение немного поднялось. За завтраком друзья много рассуждали о предстоящем дне, но по всему выходило, что действовать им придется экспромтом. Гермиона была этим не слишком довольна, но отступать тоже не собиралась. Рон сиял, как начищенное ведро на солнце, он несколько раз повторил слово «приключение», чем окончательно вывел Гермиону из себя.
— Приключение? — взвизгнула она. — Это приключение может кончиться уже сегодня, если хочешь знать!
