Вошла Люся. Наверняка она все слышала.
— Ах, какие вы эгоисты! — всплеснула руками Люся. — У человека личные неприятности…
Ипполит посмотрел на Люсю.
— …От Киреева жена ушла.
— Ну?! — Ипполит вспомнил маленькую женщину с глазами киноактрисы Симоны Синьоре.
— Можно подумать, что ей двадцать лет. Я всегда говорила — от женщины, которая играет на трубе, можно ожидать все что угодно, — солидным тоном продолжала Люся.
Савицкий повернулся к ней:
— Не смей так, зря. Мария Семеновна изумительный человек. Откуда вам знать…
— Мне жаль Петра Александровича. Он нам слишком дорог, — сухо отрезала Люся. Она сделала ударение на слове «нам», чтобы указать Савицкому его место.
— Мишка Сазонов. Только устроился в Химаппарате, и на тебе! Двухкомнатную получил, — бушевал Эдуард. — А мне всю жизнь не везет…
Ипполит подошел к чемодану, достал книгу с английским названием и протянул Эдуарду. Тот бегло прочел, переводя с ходу на русский: «Широкополосные усилители».
— Это тебе подарок, — произнес Ипполит. Минуту назад он об этом и не думал.
— Спасибо, Поль, — Эдуард успокаивался. — Что ты еще привез? Бумеранг?!
— Бумеранг, — подтвердил голос от двери. Вошел крепыш Сеня.
— Бумеранг? — спросил Валентин Николаевич Савицкий. — Господи, ведь настоящий бумеранг. А на Тасмании вы были?
— Бумеранг, — спокойно констатировал Кутузов.
— Братцы, живой бумеранг! — изумился Яся.
— Это декоративный. У настоящего отточенные ножи, — пояснил Ипполит. — И бросают его особенно. При лавке специальный инструктор. В перьях и с кольцом в носу.
— Возвращается прямо в руки! — удивлялся Яся. Он не верил.
«Как дети. Чудаки», — подумал Ипполит. Знакомая обстановка. Сейчас они забросят бумеранг и на доске выведут формулу, по которой бумеранг вернется. Пара пустяков. У многих уже в глазах появился желтый гончий блеск. Надо спасать обстановку. Чего доброго, не только не расскажешь о конгрессе, а сам протопчешься у доски.
Но страсти улеглись — в дверях раздался знакомый голос. Ипполит обернулся и пошел навстречу невысокому пожилому человеку. Это был «папа» — профессор Киреев. Голубые глаза прятались за толстыми стеклами очков. Пепельные волосы аккуратно расчесаны. Верхняя пуговица шерстяной рубашки рассталась с петелькой под напором мощной шеи.
— Вы помните случай, когда абориген сошел с ума? — спросил Киреев. Никто не знал. Киреев довольно улыбнулся и пояснил: — Значит, не помните… Абориген сделал себе новый бумеранг, но никак не мог избавиться от старого…
