И настало время, пока они продолжали разговаривать, когда появилась огненная колесница и огненные лошади и разделила их; вихрь унес Илию на небо.
Спустя век Ромула будто бы вознес на небо вихрь, когда тот вершил суд на Палатинском холме. В Книге Еноха утверждается, что за много веков до этого Енох был унесен на небо вихрем.
Если «ангелы», или инопланетяне, прилетали в Израиль, уж наверняка они должны были бы появиться в Египте! Считая, что по традиции история Египта длилась четыре тысячи лет, мы имеем весьма скудные исторические документы; почти все они прославляют фараонов или послушно восхваляют богов. Наше современное толкование иероглифов, очевидно, выражает наше собственное прочтение символов и едва ли может передавать именно тот смысл, который в них вкладывали писцы. История раскола между Эхнатоном и жрецами Амона, аналогичного современному ему соперничеству между Илией и жрецами Ваала, прослеживается из немногих папирусов и настенных росписей, а также табличек из Эль-Амарны. Столько важных вопросов ждут ответа! Подобно нашей эпохе Реформации, протест против старой, установившейся религии копился веками. Но что подсказало этому молодому «Лютеру» сбросить идолов Амона и возвратить космический культ Солнца, даже построить город мечты, достойный золотого века? Откуда этот гениальный царь взял такие идеи? Его зрелое представление о Вселенной и связи человека с его Создателем, его революционные взгляды на питание, социальную философию, гармонию души, планирование городов, международный пацифизм, кажется, опережают нашу современную культуру на тысячелетия. Мог ли простой юноша без посторонней помощи изменить веками поддерживаемый образ мысли египтян? «Бог» вел Моисея, «ангелы» говорили с Илией; вдохновляли ли Эхнатона инопланетяне?
Глава 12 Исход евреев из Египта
Стоя в одиночестве у окна дворца, старый царь смотрел, как мерцающие звезды гаснут на востоке и последние вспышки молний раскалывают небеса, когда гром катится к западным холмам. После бури, которой не видывал еще человек, Земля ворочалась в беспокойном сне в ожидании зари. В воздухе был какой-то зловещий заряд; надменные черты лица царя передернулись, душевное волнение сделало его усталое лицо напряженным, его блестящие глаза загорелись плохо подавляемым гневом. Эта мирная панорама его страны, раскинувшейся внизу, должна была успокоить его, а вместо этого сердце содрогалось при мысли о новом бедствии, которое мог принести завтрашний день. Могло ли новое несчастье стать проклятием его стране? Вода превратилась в кровь; лягушки, вши, коровья оспа, нарывы, град, саранча и трехдневная тьма поразили страну, губя людей и животных. Может ли быть хуже?
