- И главное, понимаешь… - вещал бессменный вахтер, с пьяным ожесточением. – Система – проворонил тогда договор со мной?
- Ну, опять ты! – Завыл черт, давясь пельменем. Мужик только рукой махнул:
- Проворонил! - Мужик хлопнул стакан и утерся ватником. – Я вашу систему, уже дважды поставил, этим… как бишь… На колени короче. И Японию тоже! – Хмыкнул, хрустя огурцом висельник.
У них там по реинкарнации положено – зверюшками быть… - мужик вздохнул.
-Ну, я и стал. Только у системы все равно завсегда, свербит… Есть ты? Плохо! Нет тебя – тоже… НЕПОРЯДОК! Вот и выслали за мной Петьку. Только не сказали ему ничего.
Звякнули стаканы.
Мужик тоскливо посмотрел на немытое окно.
- Я ведь и у них, Мишк, не прижился. Тут храм такой, тут сякой. Здесь не ешь, тут не испражняйся… Ети в душу мать!
А ведь кицуне ихняя… - задумался мужик. – Похожа была на мою…
Глава 2 С приветом из Франции
Инструкция
Мостовая, губкой впитывала слёзы неба.
Капли барабанили по навесу, плюхались в остывший кофе на краю столика и тонули. А кофе… Кофе портился.
Серебристая зажигалка щелкнула в руках Рейко, и прикурила noir cigarette.
Принесли голубую лагуну.
Кицуне вспомнила Поля… Как этот мальчишка пришел в неописуемый восторг от идеи смешать водку с модным ликером.
А ей – ей просто было промозгло в осеннем Париже.
… Или это был молодой серфингист?..
Недавно, Рейко подбросила идею одному писателишке, что пьянство, в целом, если от него получать удовольствие - похоже на пойманную океанскую волну.
Ему понравилось.
Докурив, женщина вставила окурок в бит пепельницы.
Тройное удовольствие: дым остается даже когда всё закончилось, дым раздражает serveur, serveur раздражаются дважды – когда видят докуренную cigarette не потушенной, и когда обнаруживают что это они как раз некультурны, ведь биты – как раз для того, что бы noir ne resta pase'teint.
Вот и теперь: официант издалека, раздраженно наблюдал, за стервой, заказавшей, три часа назад, один кофе, и час назад один коктейль.
- Мадам, - склонился гарсон. – Не угодно ли changer le cendrier?
Рейко, молча, закурила еще одну.
Гарсон, скривив мину отошёл.
Из-за завесы воды появился Матвей.
Разухабистой походкой «вразвалочку» черт не спеша прогуливался под дождем, двигаясь в направлении столика кицуне.
В до блеска начищенных кирзовых сапогах, гимнастерке нараспашку, и руками, утопающими в галифе, он не был похож на открывшего в Риме французское кабаре.
